Влюблен до безумия
Шрифт:
– Полагаю, Генри завещал квартал на углу Первой и Мэйн-стрит вам. А что?
– Я хочу открыть там новый салон.
– Не думаю, что это удачная мысль, – сказала Гвен. – Ты можешь найти себе какое-нибудь другое занятие.
Делейни проигнорировала ее реплику.
– Как мне подступиться к этому вопросу?
– Для начала вам потребуется небольшой заем на цели бизнеса. Предыдущая владелица салона умерла, поэтому вам нужно будет связаться с адвокатом, представляющим интересы ее наследников, чтобы оценить стоимость салона, – начал Макс.
Через полчаса, когда адвокат закончил объяснения, Делейни уже точно знала, что ей нужно делать. В понедельник она первым делом отправится в банк, в котором хранились средства ее фонда, и подаст заявку на ссуду. На ее взгляд, план имел всего один
– А я могу повысить арендную плату за соседнее здание? – Делейни подумала, что, возможно, ей удастся выжить Ника.
– До истечения текущего договора аренды – не можете.
– А когда истекает срок?
– Думаю, договор действителен еще год.
– Черт!
– Не ругайся, пожалуйста, – возмутилась Гвен. Она протянула руку и накрыла руку Делейни. – Если ты хочешь иметь свое дело, почему бы тебе не открыть сувенирный магазинчик?
– Я не хочу держать сувенирный магазин.
– Можно открыть его как раз к началу продажи рождественских сувениров.
– Я не хочу торговать рождественскими сувенирами.
– А по-моему, это очень хорошая идея.
– Так займись этим сама. Я стилист и хочу открыть новый салон в центре города.
Гвен выпрямилась в кресле.
– Ты делаешь это назло мне.
Гвен была не права, но Делейни достаточно долго прожила с матерью, чтобы понимать, что если она начнет спорить, то ее доводы будут казаться ребяческими. Иногда спорить с Гвен было все равно что бороться с липучкой от мух: чем больше пытаешься освободиться от нее, тем сильнее прилипаешь.
На получение ссуды и подготовку салона к открытию у Делейни ушло три месяца. Пока у нее было время, она провела небольшое ненаучное исследование делового центра города, делая упор на количество клиентов, которые заходят в «Дом причесок Хелен». С блокнотом и ручкой она сидела в машине в каком-нибудь переулке и шпионила за своей давней соперницей Хелен Маркем. Делейни и Лайзе поручала докладывать о любой активности, которую та могла заметить, – конечно, когда была не на работе и не занималась приготовлениями к свадьбе. Делейни учла демографическую статистику и собирала визуальную информацию – то есть считала количество голов с плохо сделанной химией и сравнивала с количеством голов с хорошо сделанной химией. Она дошла даже до того, что отработала фальшивый английский акцент – чтобы Хелен не узнала ее, когда она будет звонить и интересоваться ценами конкурентки на корректировку цвета. Но только когда однажды ночью Делейни залезла в мусорный контейнер за салоном Хелен, чтобы узнать, какой дешевой продукцией пользуется конкурентка, только когда она стояла по пояс в мусоре и одной ногой угодила в ведерко с заплесневевшим деревенским сыром, Делейни вдруг открыла очень важную вещь. Она поняла, что в своих расследованиях перегнула палку. А еще Делейни поняла, что для успеха нового салона важно не только то, насколько ей удастся прижать к бортику Хелен, но и то, насколько она сумеет осуществить мечты своих клиенток. Ее не было в городе десять лет, и вернувшись, она снова вошла в старую колею. Только в этот раз она не собиралась проигрывать Хелен.
К концу своего расследования Делейни знала, что бизнес Хелен процветает. Но Делейни это не беспокоило. Она видела, какие волосы у самой Хелен, и верила, что без труда сможет переманить клиентов старой соперницы.
Как только ссуда была получена, Делейни отложила блокнот и занялась самим салоном. Все в нем, начиная от кассы и заканчивая трубками для перманента, было покрыто густым слоем пыли. Все нужно было отмывать и стерилизовать. Делейни изучила инвентарные книги прежней хозяйки, но цифры не совпадали с тем, что было в наличии. Одно из двух – или Глория была совершенно бестолковой, или после ее смерти кто-то пришел и украл коробки со средствами для волос. Впрочем, Делейни не особенно этим возмущалась, поскольку ей не нужно было платить наследникам Глории за пропавшую косметику, да и к тому же средства, оставшиеся в магазине, отставали от последних тенденций как минимум года на три. Но все же от мысли, что кто-то имеет доступ в салон, Делейни становилось неуютно. Главной подозреваемой, естественно,
Делейни заверили, что ключи от парадной двери и черного хода есть только у нее, как и ключ от квартиры над салоном. Но ее эти заверения не убедили, и она обратилась к единственному в городе мастеру по дверным замкам.
Тот обещал подъехать через неделю. Но это Трули, а Делейни знала, что в Трули неделя вполне может означать и месяц – все зависит от охотничьего сезона.
За девять дней до открытия своего предприятия Делейни сменила вывеску: стерла с витрины имя прежней хозяйки и написана золотом слова «На пике моды». Кладовка пополнилась запасом современных средств для волос, в приемной появились новые черные лаковые стулья. Дощатые полы были заново покрыты лаком, а стены стали ярко-белыми. Делейни развесила плакаты с профессиональной выставки и заменила старые зеркала новыми, побольше. Когда работа была закончена, Делейни была очень довольна результатом и горда собой. Конечно, это не был салон ее мечты – мрамор, хром и лучшие стилисты, – но ей удалось за короткое время достичь очень многого.
Делейни представилась владельцам гастронома на углу и соседнего с ней магазина футболок. А однажды, когда на автостоянке отсутствовал джип Ника, она зашла в офис «Аллегрецца констракшн» и познакомилась с секретаршей Хильдой и офис-менеджером Энн Мари.
За два дня до открытия Делейни устроила в салоне небольшую вечеринку. Она пригласила Лайзу, Гвен и всех друзей матери. Она также разослала приглашения владельцам окрестных магазинов и компаний. За исключением «Аллегрецца констракшн». Но зато она послала с курьером приглашение в «Дом причесок Хелен». В течение двух часов салон Делейни был полон гостей, они пили ее шампанское и закусывали ее земляникой, но Хелен так и не появилась.
Гвен пришла, но через полчаса удалилась, сказав, что она простыла. Делейни понимала, что предлог надуманный и что это лишь очередное подтверждение того, что мать не одобряет ее затею. Но Делейни уже давно перестала ориентироваться в своей жизни только на одобрение Гвен. Она знала, что все равно никогда его не получит.
На следующий день Делейни въехала в квартиру над салоном. Чтобы перетащить мебель из камеры хранения в небольшую квартирку с одной спальней, Делении наняла пятерых грузчиков с фургоном. Гвен предсказывала, что ее дочь очень скоро вернется, но Делейни не собиралась возвращаться.
За салоном находилась небольшая площадка для парковки. Старая деревянная лестница карабкалась по задней стене дома к изумрудно-зеленой двери нового жилища Делейни. Квартира была в запустении и нуждалась в новом линолеуме, новых занавесках и новой газовой плите. Но Делейни она очень нравилась. Ей нравились сиденья под окнами в маленькой гостиной и спальне. Старая ванна на ножках-лапах. Большое арочное окно, выходящее на Мэйн-стрит. Конечно, ей доводилось жить в квартирах и получше этой, и, конечно, квартирка не могла и близко сравниться с роскошным домом ее матери. Но возможно, именно это Делейни и нравилось. В этой квартирке все принадлежало ей. До той минуты, когда в кухонном шкафу выстроилась ее собственная посуда, она даже не осознавала, насколько соскучилась по своим собственным вещам. Теперь она спала в собственной железной кровати и сидела перед собственным телевизором на собственном кремовом диване с подушками «под зебру». Черный кофейный столик и столик возле дивана тоже были ее собственные, так же как и круглый стол в обеденной зоне гостиной.
Кухня была частично отделена от гостиной перегородкой, и, стоя на одном месте, можно было окинуть взглядом почти всю квартиру. Впрочем, видеть особо было нечего.
Делейни распаковала одежду, которая считалась у нее деловой, и повесила в гардеробную. Она уже купила кое-что из мелочей: занавеску для ванной – прозрачную, с большими красными сердцами – и два плетеных коврика, чтобы прикрыть истертые участки пола в кухне. Теперь ей не хватало только телефона и новых дверных замков.
Через три дня после открытия салона телефон у Делейни появился, но замков она все еще дожидалась. Дожидалась она и наплыва клиентов.