Влюбленная пленница
Шрифт:
Калид со смехом ответил на поцелуй.
– А я-то полагал, что воспитанные американские леди не умеют лгать.
– Да я и не лгу вовсе; я говорю то, что знаю, – она удобно устроилась в его объятиях.
– Так что мне ответить? Что мы приедем? – поинтересовался Калид, кивком показывая на приглашение, которое Сара все еще держала в руке. – Конечно, немного смешно показываться в свете вместе с султаном, в которого мне, возможно, придется стрелять; но пока это не случилось, наверное, надо соблюдать все формальности.
– Ты
– И разузнать, как развивается непозволительное знакомство?
– Конечно!
– Ты у меня неисправимый романтик.
– Я знаю.
– И надо признаться, что я очень рад этому. Только романтически настроенная особа смогла бы бросить привычную и хорошо устроенную жизнь, чтобы начать новую на другом конце света – с человеком, которого полюбила.
– Мне очень хочется верить, что у Амелии все сложится настолько же удачно.
– Она тебе нравится, так ведь?
– Она мне напоминает саму себя.
– Ну, в таком случае все у нее будет прекрасно! Калид встал, взял жену за руку и потянул за собой.
– Если в ее характере есть хотя бы четверть твоей решительности и выдержки, она пройдет вместе с беем сквозь все испытания и в конце концов победит.
– Куда мы идем? – рассеянно поинтересовалась Сара, все еще думая о молодых любовниках.
– Ясмин отправилась мерить свой новый костюм к Празднику цветов. Я обещал ей, что мы обязательно придем посмотреть.
– Надеюсь, Мемтаз сумеет обуздать свою фантазию… Иногда она слишком увлекается. Как вспомню, какие наряды она заставляла меня носить, когда я еще жила в гареме…
– Ну, уж на ребенка-то она не напялит прозрачное платье? – сухо заметил Калид.
– И никаких драгоценностей на пупке, – поддержала мужа Сара.
– А почему бы нам не нарядить девочку в корсет, кринолин и блузку – ну знаешь, из тех, что застегиваются до самого носа? – предложил Калид, направляясь в холл.
– Это не так уж и смешно, дорогой! Европейская одежда вовсе не плоха. А не то благодаря Мемтаз и твоей бабуле Ясмин превратится в одалиску, когда ей не исполнилось еще и двенадцати лет.
– А тебе, конечно, хочется, чтобы она выглядела, словно учительница.
– Не забывай, что ты женился на учительнице.
– Прежде чем сделать это, я ее раздел. Сара рассмеялась:
– Еще ни разу в жизни мне не удалось тебя переспорить!
– О! Это один из секретов моего неотразимого обаяния!
Супруги направились по длинному мраморному коридору в классную, где Мемтаз приглядывала за детьми.
Малик подал Анвару полотняный мешок, перечисляя:
– Трое карманных часов, две камеи, несколько золотых колец с камнями и
Анвар кивнул.
– А денег сколько? – поинтересовался он. Малик взглянул на бумажки, разбросные по столу:
– Сорок британских фунтов, двадцать восемь американских долларов и около сотни курушей.
Анвар покачал головой.
– Немного, если учесть, что риск быть пойманными возрастает с каждой операцией. Янычары внимательно следят за поездами.
Малик кивнул.
– А пассажиры уже прекрасно о нас знают и берут с собой как можно меньше денег и ценностей.
Друзья замолчали, обдумывая проблему; Малик выглянул из палатки, рассматривая незнакомые деревья и размышляя, где еще можно достать денег. Повстанцы перенесли свой лагерь в новое место вскоре после отъезда Амелии, и все здесь казалось чужим и неуютным. Со старым лагерем связаны воспоминания о ней.
– Почему ты не ограбил дом этой девчонки, когда был в Пере? – внезапно спросил Анвар.
Малик мрачно взглянул на него.
– Ну, всего лишь парочку серебряных вещиц? Несколько колец? Они бы никогда их и не хватились!
– Семья Амелии навсегда вычеркнута из черного списка, Анвар. Запомни это!
– Но мы вовсе не обязаны щадить ее родственников. В них ты не влюблен, и они не спасали мне жизнь.
– Нет.
– Ну, любом случае мы должны что-то придумать, – сердито заметил Анвар, сгребая со стола деньги.
– Придумаем. Я что-нибудь изобрету.
Анвар уселся на перевернутый ящик и взглянул на Малика.
– Ты пойдешь туда снова?
– Куда?
– К ней?
– Когда смогу. Анвар вздохнул.
– Это все равно, что добровольно засовывать голову под топор.
– Я должен ее видеть!
– Знаю. И понимаю. Но необходимо ли для этого рисковать жизнью?
– Мы с тобой оба каждый день рискуем жизнью. Анвар наклонился.
– Послушай, я знаю, что ты любишь Амелию, но есть вещи, которые тебе лучше знать. Юрий только что рассказал мне, что прошел слух, будто султан втрое увеличивает число янычар в Пере. Европейцы жалуются на разгул преступности. Хаммид очень заботится об их благополучии и о том, чтобы их доллары исправно текли в казну.
– Он всех нас скоро превратит в воров и разбойников, – с отвращением произнес Малик.
– Если это все правда, то попасть в дом тебе будет еще труднее, – продолжал Анвар.
Малик лишь пожал плечами.
– Позволь мне в следующий раз пойти с тобой.
– Нет. Если что-то случится, наше дело останется без вождя.
– Неужели ты можешь предположить, что я в состоянии тебя заменить? – искренне изумился Анвар.
– Конечно!
– Малик, ты ошибаешься. Эти люди слушают тебя лишь потому, что ты – это ты, потому что они верят именно тебе. А если тебя убьют, отряд развалится и дело наше погибнет.