Влюблённая по собственному желанию или Преданная
Шрифт:
О том, что размер не имеет значения, Китнисс была осведомлена уже давно по тем же подслушанным разговорам. И прочитанные ею книги в этом её убедили. Оргазм доставляет не длина органа, а грамотное им руководство. То, как мужчина владеет собой и заботится о своей женщине.
Но одно дело — не получить должного удовольствия, другое — во время секса испытывать боль. И речь сейчас даже не о плётках, о которых Китнисс ещё была мало проинформирована. Многие из девочек хотели, чтобы их партнеры сдохли и попали в ад. И надеялись, что даже при жизни те будут страдать до самой смерти. Им хотелось, чтобы их насильники
Но женщина быстро забывает плохое. Возможно, это и является их спасением. И вот они снова отдаются. Вновь и вновь. В надежде, что, может быть, когда-нибудь, даже если они никогда не испытают блаженства, то хотя бы не почувствуют боли…
Судорожный вдох вывел Китнисс из раздумий. Её рука всё ещё оставалась на прежнем месте. Ей безумно хотелось продлить это мгновение ещё хотя бы на чуть-чуть: она будто бы хотела заслужить у него доверие, ибо из тех же книг вычитала, что это самый чувствительный орган у мужчин: и если одним движением можно возбудить, то уже неловким другим — принести жуткую боль.
Она словно заключала безмолвный договор, что не обидит, но при условии, что не будет обижена.
Пульсация учащалась, и орган увеличивался в размерах — Китнисс ласково провела по нему несколько раз кончиками пальцев и убрала руку.
— Я всё, — сообщила она парню. Он поспешно поправил своё бельё и застегнул брюки.
Пытаясь скрыть своё смущение, Китнисс потянулась к ближайшей книге. Но и тут её поджидал сюрприз: удивленная наличием в ней картинок, она тщательно всматривалась в них, переворачивая книгу то так, то эдак, и, заметив на себе заинтересованный взгляд парня, который искоса разглядывал её сосредоточенное лицо, отложила книжку с целью заняться ею после его ухода. «Камасутра» — запомнила она название, отодвигая книгу к общей стопке.
***
Китнисс уже могла позволить себе покупать книги, однако записалась в библиотеку, превратившуюся в некий мост, который связывал её с реальным миром, — самый прочный и самый долговечный мост.
========== Медальон ==========
Кинув на себя в зеркале ещё один оценивающий взгляд, удовлетворённая результатом, Китнисс вышла из ванны. Парень, до этого сидевший на кресле в углу, сейчас стоял возле тумбочки хозяйки комнаты и держал в руках знакомую девушке коробку. За доли секунд она перебрала в голове все таблетки, которыми пользовалась в последние дни: противозачаточные, витамины, БАДы… «Ох!» — промелькнуло у неё в голове за мгновение до того, как она услышала:
— Ты знаешь, что это?! — стальным голосом спросил Пит и обернулся к ней за ответом. В глазах загоралось пламя злости. Парня начал охватывать приступ ярости.
— Д-да-а, — заикаясь, прошептала в страхе Китнисс. Что она натворила в этот раз?
— И когда ты собиралась использовать его?
— Я нет… Я не думала…
— Тебе это дали «твои девочки»? — продолжал он её допрашивать.
— Посоветовали, да… — выдавила из себя Китнисс. Нельзя ставить девочек под удар, они же уж точно не виноваты в его реакции. — Я сама взяла в аптечке…
— И ты хотела попробовать? — парень начал приближаться, а его голос становился ещё суровее.
— Н-не з-знаю…
— Стараешься как лучше для неё, в игрушки с ней играешь, а у неё кинжал за спиной! — Он даже не слушал её, продолжая размышлять вслух: — Чему вас здесь только учат?! С виду такая безобидная, казалось бы, что плохого она может сделать? Но, судя по всему, чем тише омут, тем профессиональнее черти. Быть дрянью у вас, похоже, в крови! — выцедил парень ей уже прямо в лицо.
Зло сверкнув глазами, он направился к выходу, попутно выкинув коробку, которую всё ещё держал в руках, на её кровать. Резко потянув ручку на себя, Пит вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Китнисс, на секунду оглушенная, не сразу сообразила, с чего начать: убрать коробку — или это уже бесполезно?..
— Пит, постой! — девушка вылетела за ним, сбив на ходу направляющуюся ей навстречу парочку: — Простите!.. Пит!!! Подожди минутку!
Девушка пыталась остановить его, что-то кричала вслед — но он не реагировал. Парень и не думал оборачиваться, и уж тем более никто бы его не остановил. «Что творит эта девчонка? Она хоть немного соображает? Она не имеет права так поступать. Это ненормально! Омерзительно. Даже слышать не хочу её оправдания и точно в них не поверю». Уже на улице он громко выдохнул и вдохнул, будто внутри ему не давали дышать. Девушка напоролась на него возле самой двери.
— Пит! — услышал он её тихий голос.
— Я не намерен с тобой разговаривать. Прощай, — сухо кивнул парень.
Китнисс оторопела. «Прощай… Навсегда?»
— Ну хоть объясни, — шепнула она уже в темноту и, спотыкаясь, побрела в дом.
***
С восхода солнца Китнисс сидела в коридоре в ожидании Хозяйки, не желая упустить её приход: девушка первая должна рассказать всё, что случилось вчера; раньше, чем на неё донесут. Хотя, вероятнее всего, Маргарет уже всё известно.
Всю ночь Китнисс проворочалась, не сомкнув глаз: она не знала, в чём виновата, но готова была извиниться перед Питом за всё, что угодно.
— Китнисс?.. Проходи, — Маргарет не была удивлена, увидев Китнисс возле своей двери. Не приди та сама, её бы вызвали: уже вчера Маргарет сообщили о произошедшем инциденте: как поспешно клиент покинул заведение и явно был чем-то недоволен. Возможно, ей следовало бы приехать уже вчера, но какой бы в том был смысл, если парень уже уехал, а с девчонкой она поговорить всегда успеет. К тому же той не помешает немного помучиться, подумать о своём поведении независимо от того, что она натворила. Единственное, чему Маргарет не могла найти объяснение, — как Китнисс удалось вывести из себя, казалось бы, такого уравновешенного молодого человека?
Выслушав Китнисс, сидевшую напротив, Маргарет с ходу спросила:
— Что ты хочешь?
— Чтобы он вернулся, — ответила Китнисс не задумываясь.
— Это не в моей власти, — озвучила Хозяйка очевидное.
— Я всего лишь хочу попросить прощения! Я не сделала ничего плохого! Я не знаю, что произошло! — говорила девушка на эмоциях, выкрикивая каждую фразу через стол, за которым сидела.
— Китнисс, остынь, — грубо произнесла Маргарет. — Тебе пора уяснить, что никто тебе ничего объяснять не обязан. Особенно те, кто тебе платит.