Влюбленная ведьма
Шрифт:
Никогда не думала, что мужчина, от которого мое сердце начнет биться чаще, будет читать у меня лекции. По-хорошему мне нужно было внимательно его слушать и вести конспект, но я не могла этого делать. Слушала и уплывала на волнах своей нежности. Сидела и пялилась на Олега, то и дело улыбаясь. Несколько раз я ловила презрительные взгляды Васьки, но мне было все равно.
Олег меня удивил. Он не смотрел на меня – был абсолютно беспристрастным преподавателем, но когда мы начали решать задачи, сел за стол и незаметно написал мне сообщение: «Хватит улыбаться, Татьяна. Это важный материал. Спрошу на зачете».
Я хмыкнула в кулак и вместо ответа послала ему фото своих полуоткрытых губ, которых
Олег вдруг резко встал с места, направился к доске, возле которой мялась одна из подружек Дементьевой, пытаясь решить задачу, и раздраженно начал объяснять ей, что она делает не так. Он стал писать мелом, и я, подперев щеку рукой, наблюдала за ним. Белая приталенная рубашка с длинными рукавами, идеально выглаженные брюки, начищенные до блеска ботинки – Олег следил за собой и наверняка знал, какое впечатление производит. Стильный и ухоженный молодой преподаватель с пронзительными темными глазами, широкими плечами и красивыми руками. Некоторым мужчинам категорически не идут деловые костюмы, но такому, как Олег Владыко, они безумно шли – подчеркивали строгость и элегантность. А еще природный аристократизм.
Я смотрела на Олега и не могла налюбоваться. За своей преподавательской маской Олег действительно казался холодным, недоступным и даже жестким, однако я точно знала, каким мягким и чертовски нежным он умеет быть. У нас с ним была общая тайна. Одна на двоих. И это грело.
Лекция пролетела незаметно, будто миг. Сначала я вообще не поняла, почему ребята начали собирать вещи, и только спустя несколько секунд до меня дошло, что пора домой. Я собрала сумку и вместе с Женькой и Ильей вышла из аудитории, дошла с ними до лестницы и попрощалась. Подруга все поняла и подмигнула мне, а Илья, разумеется, ничего не сообразил и принялся спрашивать, почему я не иду с ними дальше. Женя закрыла ему рот рукой и буквально потащила за собой вниз, а я забежала в туалет, поправила перед зеркалом волосы, побрызгалась духами – теми, что так нравились Олегу, – и снова пошла к аудитории по пустому коридору.
Олег ждал меня – сидел за столом, рассматривая какие-то бумаги. Однако стоило мне открыть дверь, сразу же отложил их. И все его внимание сконцентрировалось на мне.
– Олег Владимирович, можно? – смущенно спросила я.
– Заходите, Ведьмина, – любезно разрешил он, подхватывая мою игру.
Я зашла в аудиторию и остановилась у его стола. Сердце готово было взорваться. Я так по нему скучала!
– Зачем вы меня позвали? – спросила я голосом лучшей ученицы класса.
Он поднял на меня смеющиеся глаза.
– Разумеется, хотел наказать за то, что невнимательно слушали меня не лекции.
– А как? – похлопала я ресницами.
Вместо ответа Олег встал, подошел к двери, закрыл ее на замок и направился ко мне.
– Олег Владимирович, вы меня пугаете… Как вы хотите меня наказать? – весело спросила я.
– А как ты думаешь, Ведьмина? – спросил Олег.
Приблизившись, он запустил руку в мои волосы, а другой поднял мое лицо за подбородок и поцеловал. Крепко, чуть-чуть грубовато, но с таким упоением, что внутри у меня что-то оборвалось – мне показалось, что я лечу. И каждая рана на сердце вдруг поросла нежными цветами.
Наверно, это был самый долгожданный поцелуй в моей жизни. Я упивалась его горячим дыханием, словно своим. Казалось, что, кроме его губ и рук, ничего больше нет.
– Олег, – прошептала я, касаясь губами его скулы, – я скучала.
– Знаю, – так же тихо ответил он, а потом вдруг подхватил меня на руки и усадил на прохладный деревянный стол.
Это было какое-то безумие. А может быть, чудо.
Зимний
Я сидела на столе, закинув руки Олегу за шею и плотно прижав колени к его бедрам, а он запускал пальцы в мои волосы, гладил меня по спине и плечам и оставлял на шее чуть влажные следы от своих настойчивых губ.
Мы целовались безудержно, словно от этого зависело будущее всего мира. С упоением – так сильно скучали друг по другу. С надеждой понять друг друга и принять такими, какие мы есть. Оба ощущали адреналин – преподаватель и его студентка уединились в стенах своей альма-матер. Хотя на самом деле сейчас я чувствовала себя не просто студенткой, а взрослой девушкой, которая хотела быть со своим мужчиной, была рядом с ним защищенной и нужной. Он – мой, и я не отпущу его. Никто не посмеет забрать его.
Кончики моих ресниц дрожали, и мне казалось, что на них искрится нежность. Та самая нежность, которая делала меня уязвимой. Которая стала моим бесконечным светом. Которая делала меня хрупкой и в это же время сильной.
Возможно, мне хотелось называть любовь нежностью, потому что я все еще боялась признать, что влюбилась. Хотя знала, что возникшее чувство – именно любовь. Та, которую в исступлении проклинают, та, которую так долго ждут, та, за которую умирают и дарят целые жизни. Любовь. Слово, которое может ничего не значить и которое может значить абсолютно все. И когда любовь есть, все становится так сложно и так просто одновременно. Это и подвиг, и боль, и сомнение, и вдохновение, и усталость, и победа.
– Правда скучал? – выдохнула я ему в губы.
Он склонился надо мной, и наши лбы соприкоснулись.
– Правда, – прошептал он.
Я перехватила инициативу, заставила Олега крепче прижаться ко мне и, обхватив его лицо ладонями, стала целовать вновь, мысленно повторяя, словно безумная: «Мой, мой, мой». Его губы стали уже родными, но я так и не могла насладиться поцелуями досыта, словно не могла напиться живой воды из источника. Его запах заставлял меня терять голову.
Его руки скользили вдоль моего натянутого, как стрела, тела – от плеч до запястий, от талии до колен, обтянутых плотными джинсами. И в какой-то момент меня охватила досада: зачем на нас вся эта одежда? Я потянулась к его рубашке и расстегнула несколько первых пуговиц, и он, повторяя мои жесты, расстегнул пуговицы на свободной блузке в черно-белую полоску, в которую я была одета. Он поцеловал меня в шею, и я откинула голову назад, его горячие губы стали спускаться ниже, к ключицам, еще ниже, заставляя меня кусать в нетерпении губы и сжимать край стола, за который я держалась. Он остановился, вернулся, чтобы поцеловать впадинку между ключицами. Там, где только что были его губы, оказалась его рука. Простые касания, а огонь во мне взметнулся еще выше. Стал еще ярче и горячее.
Олег опустил меня спиной на стол. Блузка задралась, и я кожей чувствовала приятную прохладу, которая так контрастировала с жаром внутри. Олег склонился надо мной, упираясь кулаками в деревянную поверхность, и с напором продолжил наш поцелуй.
Не знаю, как моя блузка оказалась полностью расстегнутой, мои руки потянулись к его ремню. Не знаю, почему я так хотела быть сейчас с ним. Почему перестала сдерживать себя. Почему наслаждалась каждым мгновением, проведенным с ним рядом – телом к телу, сердцем к сердцу.