Влюбленные скитальцы
Шрифт:
– Так как же все-таки тебя зовут?
Отпивая из кружки кофе, она подняла на Джейка глаза и заметила, как они с Бертой переглянулись. Демонстративно встав и отряхнув одежду от пыли, Берта извинилась и отошла под предлогом, что надо присмотреть за этим несносным мулом и доставшимися им лошадьми.
Новоявленные молодожены посмотрели ей вслед, потом Джесси повернулась к Джейку и повторила:
– Как тебя зовут? Не могу же я называть тебя просто Колтрейн или помощник шерифа?
– Джейк, Джейк Колтрейн.
Да, это имя подходило ему гораздо больше, чем Джосая Таккер.
– Джейк
– Послушай, Джесси, я не хотел, чтобы тебе стало известно…
– Я знаю.
– Дай мне договорить. Пожалуйста. Ты сама примешь решение. Я не мог рисковать, открывая свое настоящее имя. Из-за этого тебя могли убить.
– Да, не зная этого, я бы осталась жива и здорова, так что ли?
Вопрос Джесси повис в воздухе. Она помедлила и принялась завтракать как ни в чем не бывало, даже не почувствовала никаких угрызений совести из-за высказанных ему в лицо саркастических замечаний, несправедливых суждений, не оставляя в итоге никакой надежды. Джесси все еще считала себя крайне обиженной, рассерженной и желала, чтобы он знал об этом.
– Надо полагать, я это заслужил, – спокойно заметил Джейк.
Джесси гневно взглянула, продолжая молча жевать. Не то у нее было нынче настроение, чтобы прощать обиды. Вчерашний день тяготел над нею, события давили и приводили в ужас. Вырвалось рыдание, когда взгляд упал на могилу. Отвернувшись от Джейка, она спросила:
– Это Скиннер?
– Да, – спокойно ответил он.
– А где остальные… тела?
– Не думай об этом. Мы с Мартой позаботились о них.
Джесси не скрывала залитое слезами лицо:
– Я не могу не думать о Скиннере.
– Знаю. Я тоже.
– Все-таки он был хорошим человеком. Я имею в виду – в глубине души.
– Думаю, даже лучше, чем нам кажется.
– Ты о чем? – спросила Джесси, вытирая глаза. Больше она не сердилась, видя, как он разделяет ее боль.
– Я хочу сказать – он вовремя предупредил о том, что Хайес собирается расправиться со мной. – В ответ на удивленный взгляд Джесси добавил: – Перед тем, как Хайес стрелял в меня, я нашел в своих вещах записку, в которой предупреждали о предстоящем нападении. Наверное, только поэтому я еще жив.
Джесси задумалась, и многое прояснилось. Она придвинулась к Джейку и спросила:
– Ты считаешь, это он вытащил тебя из погреба?
– Должно быть он, больше некому. Наверное, не случайно он подошел к двери хижины с Хайесом, чтобы дать нам знать, что снаружи ведется наблюдение и шуметь не следует.
– И когда ударил в фургоне меня и Берту, скорее всего, тоже сделал это умышленно, чтобы другой – как его, Санчес? – не сделал что-нибудь похуже, может быть, даже убил нас.
– Пожалуй, ты права. А помнишь, когда мы выезжали из твоего амбара на Огоньке? Скиннер стрелял в нас. Теперь, когда я размышляю об этом, уверен – он никогда не стрелял мимо. Значит, в тот раз промахнулся преднамеренно.
Джесси даже немного посмеялась с Джейком, вспоминая, как Скиннер старался всеми силами навредить Хайесу при любой возможности. А потом пришло время убить его.
Джесси посерьезнела, притихла и опустила глаза. Она рассеянно рисовала что-то на песке,
– Джесси, ты так и не попрощалась со Скиннером. Пошли, – мягко позвал он, подавая руку.
Джесси оперлась и встала. Рука об руку они подошли к могиле Скиннера. Об обидах и гневе следовало забыть. Сейчас Джесси нуждалась в силе Джейка, ей было необходимо опереться на него.
Когда они остановились перед свежим холмиком земли, пахнущей так… по-земному, Джесси преклонила колени и положила руку на могилу. Теплая рука Джейка на плече действовала успокаивающе – Джесси вздохнула:
– Прощай, Скиннер, мы тебя не забудем.
Она подняла заплаканные глаза к деревянному кресту, который поставил на могиле Джейк, и прочла вырезанные ножом слова: «Скиннер. Хороший человек».
Глава 10
Джесси, забыв обо всем, плавала в прохладном ручье, ослепительно сверкающем на солнце. Рассеянная улыбка блуждала по лицу – это было настоящее блаженство. Солнце как будто играло с нею в прятки: Джесси то оказывалась в тени деревьев, росших рядом с родником, то снова выплывала на освещенную солнцем поверхность воды. Она улыбалась, думая о своем ребячестве. Журчащий ручей, чудилось, смеялся вместе с нею. Какое облегчение она испытывала, наслаждаясь водой и солнцем.
Подаренным Бертой мылом – что извлечет она в следующий раз из своих седельных сумок? – Джесси смыла грязь, а вместе и ужасные воспоминания последних двух дней. Хайеса и его своры больше не было. Вода унесла все, как мыльную пену с ее волос. Взамен дала облегчение обожженному солнцем и невзгодами телу. Джесси хотелось остаться здесь навсегда.
– Если ты сейчас не выйдешь из воды, то посинеешь, как слива.
Джесси ахнула и уселась на мелководье, скрестив руки на груди. Глаза слепили водные брызги, она лишь смутно видела Джейка, явно наслаждавшегося пикантным зрелищем, и в душе обругала его негодником.
– И давно ты здесь? – возмущенно поинтересовалась Джесси.
– Достаточно долго. А что?
– Нахал! Бессовестный!
– Если бы я был бессовестным, ты не плавала бы одна.
– Так вот же тебе! – Джесси шлепнула по воде, стараясь попасть в него.
– Промазала! – засмеялся Джейк.
Рассерженная Джесси забыла о стыдливости и обеими руками протерла глаза. Джейк стоял на берегу, совершенно сухой, улыбающийся, заложив за ремень большие пальцы, вообще приняв высокомерную позу. Он протянул ей сухую рубашку, которой наградила Берта вместо полотенца.
– Джейк Колтрейн, бросай рубашку и немедленно убирайся отсюда!
– А ты меня прогони, – спровоцировал Джейк.
Джесси только этого и хотела.
– Берта! – закричала она. – Берта!
Бедная Берта примчалась на берег ручья как сумасшедшая. В руках она держала винтовку. Соломенная шляпа слетела с головы и покатилась по земле. И Джесси, и Джейк, широко открытыми глазами, беспомощно наблюдали, как шляпу отнесло прямо к ногам мула, который проворно наступил на нее копытом, а потом принялся жевать головной убор своей грозной хозяйки. Джесси смеющимися глазами посмотрела на Джейка, закусившего нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.