Влюбленные соседи
Шрифт:
— Около тридцати миль в час.
Люси заметила, каким жестким и напряженным от решительности стал его подбородок, и поняла, что он намеревался превзойти ее по скорости.
— А как быстро вы можете крутить эти педали? — спросила она.
Финн работал ногами целую минуту, прежде чем ответить ей, и, наконец, запыхавшись, сделал выдох и произнес:
— Двадцать пять миль в час. Я не в форме.
Люси бегло обвела взглядом его худую фигуру. Плечи у него были довольно широкие, ноги длинные, но сам он был весь слишком сухопарый, почти истощенный.
Финн поймал ее взгляд, и Люси, улыбнувшись, подбодрила его:
—
Он подмигнул ей.
— Кажется, я здесь все попробовал. Осталось попробовать вашу кровать. Можно?
Она засмеялась.
— Конечно! Может, хотите примерить мой халат?
— Нет. Это уж слишком. Спасибо. Вы знаете, мне нравится ваша квартира. Она несет на себе отпечаток индивидуальности, то есть, по-настоящему своеобразна. Больше я никогда не куплю квартиру, которая будет похожа на сотни других квартир вокруг.
— Я спрашивала, могу ли я покрасить в другой цвет снаружи, но оказывается, в нашем договоре предусматривалось, что мы не имеем права изменять вид дома снаружи, пока все жильцы в доме не согласятся сменить окраску на этот же цвет.
— Я, честно говоря, не обратил внимания на такой пункт договора, да у меня и не было времени заниматься этим.
Финн отодвинул в сторону ночную рубашку и халат Люси, замедлив взгляд на рубашке, и затем вытянулся во весь рост на ее кровати. Люси показалось, что вся ее комната пропиталась его присутствием.
— Похоже, что мне придется продать свою квартиру, как только Майк и Вилл уедут, — сказал Финн, плюхнувшись всей своей долговязой фигурой на мягкое стеганое одеяло и свесив ноги с кровати. — Мне надо подыскать себе дешевую квартиру. — Затем он быстрым и порывистым движением поднялся и, похлопав Люси по плечу, сказал:
— Продолжайте делать свои упражнения. А я немного позанимаюсь на кухне.
После того как Финн ушел, Люси приняла душ, надела голубую хлопчатобумажную ночную рубашку и, набросив халат, пошла в гостиную взять какую-нибудь книгу. Она свернулась в кресле клубочком, собираясь почитать, но никак не могла сконцентрировать внимание. Во всей квартире было тихо, если не считать приглушенных звуков музыки, доносящихся из квартиры Финна. Люси так и не смогла настроиться на чтение. Она не могла переключить свои мысли ни на что другое, думая только о Финне. Сидя в кресле, она как бы заново переживала проведенное вместе с ним время, их поцелуи. И та новость о продаже квартиры и переезде в ближайшее время, которую он только что сообщил, не могла не печалить ее.
Наконец Люси поняла, что она больше не в состоянии слушать эту музыку. Она зевнула, закрыла книгу, нахмурилась и встала. Финну Манди следует пойти домой. Люси выключила свет и пошла на кухню.
Финн навалился на кухонный столик, положив голову на раскрытую книгу, и крепко спал. Концы его каштановых волос свисали над краем книги.
Люси подошла к нему и осторожно потрясла его за здоровое плечо.
— Финн! — прошептала она. — Финн! — Он даже не пошевелился. Люси потрясла сильнее. — Финн! — Она в растерянности смотрела на него. Неожиданно ей пришло в голову, что с ним могло что-то случиться, оттого что Хиатт ударил его в челюсть, и это его состояние — какая-то запоздалая реакция на такой удар. — Финн! — позвала она еще громче. Испуганная, Люси стала нащупывать пульс на его шее. Сначала ее рука нащупала его острую ключицу, затем поднялась выше, ощущая теплоту его тела,
— Ты надо мной имеешь какую-то особенную власть, — прошептала Люси. — Я никак не могла разбудить тебя. Ты так долго не отвечал!
— Не говори ничего, — медленно растягивая слова, прошептал Финн. — Оставь мне мои мечты. — Все еще держа руку на ее плече, он выпрямился и на минуту закрыл глаза. Вид у него был сонный и усталый.
Люси вдруг почувствовала какой-то прилив нежности и сочувствия к нему, вспомнив годы учебы в колледже, когда она вот так же сидела по ночам и готовилась к занятиям.
— Извини, Финн, но уже совсем поздно.
Он улыбнулся.
— И библиотека закрывается… Я ухожу домой.
— Музыка в твоей квартире перестала звучать.
— О-у! — простонал Финн и потер подбородок.
— Тебе больно?
— Немного. Зато теперь это удачно сочетается с моей покалеченной рукой.
Люси была слегка расстроена его ответом. Усмехнувшись, он успокоил ее:
— Со мной все в порядке. Не стоит так беспокоиться. — Финн собрал все свои книги и, взяв их, посмотрел на часы. Улыбка тотчас исчезла с его лица. — Ого! Почему ты давно не вышвырнула меня отсюда? Ты знаешь, что уже половина третьего?
— Знаю. — Она проводила его до двери.
— Ты так и не сказала мне, как зовут твоих братьев-близнецов и сестер. Роб и Боб, Эн и Джейн?
— Нет! Мама считает, что они отличаются друг от друга.
Финн обхватил ее рукой за плечи.
— Я действительно не хотел тогда, на площадке, подслушивать, но сейчас я рад, что так получилось. — И после этих слов он быстро и страстно ее поцеловал.
Люси очень хотелось, чтобы поцелуй был более долгим. Ей так не хотелось сейчас отпускать Финна, но она стояла неподвижно и смотрела, как он уходит. На середине площадки он остановился и, повернувшись к ней, сказал:
— Люси. Я не жалею, что получил сегодня такой удар. Этот вечер стоит того.
Она улыбнулась.
— Это абсурдно, но звучит красиво.
Когда Финн пришел домой, в гостиной уже было тихо и свет выключен. Пробираясь через нее на цыпочках, он подумал о том, сколько же в квартире человек? Финн тихонько пробрался к своей комнате, подставил стул под дверь, чтобы оградить себя от каких-либо блуждающих гостей, и забрался в свою постель. Засыпая, он думал о Люси, о ее поцелуях, о ее смехе…
Воскресенье прошло спокойно, а ко вторнику Финн снова начал находить удовольствие в том, что его братья живут с ним. В тот день он вернулся домой из своего магазина, чтобы взять одну из книг по правоведению. Открыв дверь ключом и войдя в квартиру, Финн обрадовался, увидев, что Майка и Вилла не было дома. Квартира была полностью в его распоряжении — это ему чрезвычайно понравилось.
Затем он услышал какой-то шорох и оглянулся. Из спальни появилась незнакомая блондинка и, остановившись на пороге гостиной, уставилась на Финна. На ней было всего лишь белое полотенце, обмотанное вокруг тела. Золотисто-белокурые волосы были собраны в пучок и закручены высоко на голове, а длинные черные приклеенные ресницы почти хлопали по ее щекам, когда она, удивленно заморгав, спросила визгливым голоском: