Влюбленные
Шрифт:
Не отрывая от него настороженного взгляда, Амелия попятилась и, взяв со стола бумажник, открыла. Внутри, в кармашке из прозрачной пленки, хранились выданные в Виргинии водительские права на его имя — и журналистское удостоверение. Доусон о нем совершенно забыл, а теперь было уже поздно: в руках Амелии оказалась еще одна улика.
Она с таким отвращением отшвырнула бумажник, словно у нее в руках вдруг оказалась гремучая змея.
— Так вот вы кто!.. Жалкий репортеришка!.. — прошипела она.
Доусону ничего не оставалось, кроме как попытаться изобразить улыбку.
— Вообще-то не
— Вы действительно намерены окатить меня перцовой вытяжкой? — спросил Доусон, кивнув в направлении ее импровизированного оружия.
— Там видно будет, — последовал ответ.
После таких слов он мог решить, что она немного смягчилась, но это было не так. То, что этот Доусон оказался журналистом, а не извращенцем, тайком фотографирующим своих потенциальных жертв, мало что меняло. Кроме того, одно не исключало другого, не так ли?..
— На кого вы работаете? — продолжила допрос Амелия. — Или вы фрилансер, который продает материалы тому, кто больше заплатит?
— С вашего позволения, я, пожалуй, опущу руки, — сказал он и действительно опустил. — Как видите, я не вооружен, — добавил Доусон на всякий случай. Хотя она и так видела, что при нем нет оружия. Из одежды на нем были лишь шорты, ширинка которых все еще была частично расстегнута, да и сами они сползли довольно низко. Что и говорить, Амелия Нулан действительно застала его врасплох… Тогда почему же именно она чувствует себя не слишком уверенно?
— Отвечайте на вопрос, — отчеканила она, крепче сжав в руке баллончик с перцем.
— Извините, я забыл, о чем вы спрашивали…
— На кого вы работаете?
— Я — штатный репортер журнала «Лицом к новостям».
В глазах Амелии отразились и удивление, и невольное уважение. «Лицом к новостям» было известным и влиятельным изданием. Она-то наверняка решила, что он работает на какой-нибудь падкий до сенсаций гаденький желтый листок, а не на серьезный аналитический журнал.
Окинув еще одним внимательным взглядом его растрепанные длинные волосы, щетину и босые ноги, Амелия вынесла окончательный вердикт:
— Выглядите вы, во всяком случае, не слишком респектабельно.
— Вы тоже не особенно похожи на хранителя музея. — Доусон ухмыльнулся. — Впрочем, я нисколько не против. Так мне даже больше нравится.
«Не смейте со мной заигрывать!» — едва не рявкнула Амелия, но сдержалась. Ей не хотелось, чтобы он подумал, будто она все-таки отвечает на его флирт, который к тому же вполне мог быть профессиональным журналистским приемом. Незваная гостья все еще была зла как черт! Страх, который охватил ее, когда она нашла свои часы и поняла, что за ней кто-то следит, еще не отпустил ее до конца.
Обнаружив часы, Амелия пошла на пляж запускать змея вместе с Берни и детьми. В конце концов старик запросил пощады и ушел к себе, чтобы «немного перевести дух», как он выразился. Он, впрочем, обещал,
Прикрыв глаза рукой, она как можно незаметнее огляделась по сторонам, справедливо полагая, что неизвестный наблюдатель вполне может воспользоваться оптикой. В море по-прежнему покачивалась на якоре все та же неизвестная лодка, которую Амелия заметила накануне вечером. Но судно слишком далеко от берега, чтобы представлять реальную опасность. Она посмотрела на свой дом, на дом Берни и на коттеджи, которые стояли вдоль побережья по направлению к поселку. Ничего странного или необычного. Тогда Амелия стала разглядывать дома, стоявшие по другую сторону от ее коттеджа. Тут ее глаз сразу зацепился за ближайший из них. Амелия знала семью, которая регулярно снимала его на время летних отпусков. Ей было хорошо известно, что не далее как в прошлое воскресенье эти люди вернулись на континент. Следовательно, сейчас дом был пуст. Должен был быть пуст, но…
Стараясь ничем не выдать волнения, Амелия сказала Стеф, что должна ненадолго вернуться в коттедж. Оставив няню и мальчиков под зонтиком, она действительно пошла в дом и, отыскав в ящике ночного столика перцовый баллончик, осторожно выскользнула через кухонную дверь на улицу. Скрываясь за кустами, она прошла к вызвавшему ее подозрение дому и без труда проникла внутрь через незапертую стеклянную дверь в расчете застать «соглядатая» (а это было еще очень мягкое слово для таких, как он) с поличным. Так бы наверняка и получилось, если бы Доусону не приспичило в туалет.
Когда он неожиданно вышел из ванной комнаты, Амелия с трудом удержалась, чтобы не ахнуть. Она не знала, чего именно ожидала, но определенно не этого. Не такого! С первого взгляда ей стало ясно — этот человек мало похож на извращенца, подглядывающего ради удовлетворения своих сексуальных желаний. Не вписывался он и в сложившиеся у нее представления о пишущих журналистах. Те должны выглядеть изнеженными, слегка рассеянными, бледными от постоянного сидения за компьютером в насквозь прокуренном помещении. Нет, этот парень был совсем не хиляк. Далеко не хиляк…
— Журналистское удостоверение легко подделать, — заметила она.
— Оно настоящее, — возразил он. — И права тоже.
— Если ты журналист, — незаметно для себя Амелия перешла на «ты», — твоя фамилия всплывет в Гугле. Я проверю…
— Пожалуйста. — Доусон слегка пожал плечами. — Вон мой ноутбук. — «На «ты» так на «ты», — подумал он про себя.
Амелия увидела на столе ноутбук и портативный принтер (несомненно — орудия его ремесла), однако она не собиралась воспользоваться его предложением, чтобы не поставить себя в уязвимое положение на случай, если он все-таки не Доусон Скотт. Вместо этого она спросила: