Влюбленными глазами

Уилкс Эйлин

— Ты не можешь их обвинять. Это жестоко.

— Да, — он смягчился. — В таком случае зачем же ты обвиняешь в этом себя? Почему ты жестока к самой себе? — Он так хотел ее прижать к себе и поцеловать. Но Клаудия старалась увернуться от его объятий. Тогда Итан попытался вложить в свой голос всю нежность: — Иногда никто не может ничего решить за человека. Только он сам. Деррик должен был уладить свои дела сам. Ты не могла бы этого сделать за него.

На мгновение установилась тишина. В глазах Клаудии появились слезы. А в сумочке

заверещал мобильник.

— Черт, — дрожащим голосом пробормотала она. — Кто бы это мог быть?

Итан бросился к стулу, на котором лежала ее сумка. Ее телефон лежал во внешнем кармашке. Он взял его и передал ей, но все же успел увидеть имя звонившего.

— Твои родители.

Клаудия замерла.

— Странно. Они никогда мне не звонят. Они знают, что я постоянно теряю телефон или оставляю его выключенным, — ее голос пресекся. — Лучше ответить.

Их руки соприкоснулись, когда он передавал ей телефон, и оба невольно вздрогнули.

— Алло? Да, — сказала она через пару секунд. — Эмили со мной. А что? — Клаудия побледнела. — Скоро будем.

— Что случилось? — спросила встревоженная Эмили.

— Похитили Деррика и Бьянку Конти.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Клаудия когда-то слышала, что солдат может долго не чувствовать боли от пули, которая его задела. Тело приняло удар, но боли еще нет. Вот именно так она себя и ощущала сейчас. Понимала, что был удар, но боль еще не проявилась.

На пути к дому родителей она пыталась сообразить, что делать с тремя проблемами: как избавиться от спазмов в желудке, как перестать думать и как не потерять Итана.

— Мы почти на месте, дорогая, — сказал он ей.

— Хорошо, — она посмотрела на свои руки, которые были крепко сцеплены на коленях. — Шейн и Эмили едут за нами?

— Парень буквально дышит нам в спину, а минуту назад наши машины чуть было не поцеловались.

Она попыталась улыбнуться, но это у нее вышло не совсем удачно. Так же, как и попытка не думать. Она не могла, не могла остановить эту чертову мельницу логических выводов и доводов!

— Итан? — сказала она, когда он вырулил на стоянку перед домом ее родителей.

— Да?

— Деррик, возможно, не похищен, да?

Он помолчал, потом сказал тихим голосом:

— Да, дорогая. Не думаю, что это может быть похищением.

Она сглотнула.

— А Бьянка?

— Не знаю. Это как раз может быть. Нам надо рассматривать и этот вариант.

Шейн остановился на стоянке как раз в тот момент, когда Итан выпрыгнул из своей машины. Итан поспешил открыть дверцу для Клаудии, и на этот раз она позволила положить руку себе на плечо. Желая утешить девушку, он приобнял ее, испытывая какую-то безумную радость от этого. Казалось, буря миновала. Клаудия внешне была спокойна, но он-то знал, что творится у нее в душе...

Клаудия отлично поняла

его. После всех попыток защитить брата она наконец сдалась. Возможно, это была последняя попытка Деррика избежать суда. Она даже где-то понимала его поведение: если он, Деррик, не лучше всех в их семье, то, значит, должен быть хуже всех. Не случайно Итан придерживался версии о фальсификации Дерриком собственного похищения.

Мать Клаудии встречала их. Она открыла им дверь, не успели они даже ступить на порог. Итан услышал громкие голоса, о чем-то спорившие.

Кто-то тщетно пытался перекричать друг друга.

— Тут Сэл и Джин Конти, — сказала им Сандра Бароун. Она явно только что плакала — глаза были красными. — А также твои дядя и тетя, и Николас. Другие в пути.

— Да уж, их слышно с улицы. — Клаудия обняла мать, потом медленно отошла. — Не волнуйся, я позабочусь об этом.

Она направилась в комнату, где, казалось, крики достигли своего апогея. Итан последовал за ней.

— ... и не говори мне, как это уладить, черт возьми! У них моя дочь! — кричал Сэл Конти.

— И мой сын! — гневно отвечал Пол Бароун. — Ты отлично знаешь, что не сможешь собрать десять миллионов долларов.

— На этот раз твоей гордости пришел конец, придется тебе подчиниться очевидному, — встрял Карло Бароун. — Я могу достать деньги. А ты нет. Признай же это, наконец!

— Если вы сделаете это, то одержите верх! А я этого допустить никак не могу!

— Мистер Конти, — твердо сказала Клаудия, шагнув к нему. — Вы громко кричите.

Он гневно взглянул на нее.

— Вот именно, я кричу!

— Но это вам никак не поможет, — тихо стала объяснять Клаудия, взяв его за руки. — Я услышала, как мой дядя предложил заплатить десять миллионов, чтобы выручить вашу дочь. По-моему, вам не за что так сердиться.

Сэл невольно замолчал, пораженный этой мыслью.

— Он пытается одержать верх, — он словно нашел последний довод. — Черт возьми, ты же знаешь его, он считает, что всегда должен быть выше всех! Я не позволю этому случиться и сейчас. Эти ублюдки похитили мою дочь, — он заморгал, его голос надломился. — Мою Бьянку...

На мгновение Клаудия встретилась глазами с Итаном, и он понял ее. Да, конечно, Бьянка уже не была его женой, но как он мог оставаться равнодушным к судьбе когда-то близкой ему женщины? Он ощутил, как липкий страх окутал его, во рту пересохло.

Была ли Бьянка соучастницей или жертвой Деррика Бароуна?

Клаудия отвернулась и сжала руки Сэла Конти.

— Понимаю, вы хотите сами владеть ситуацией. Но криком уж точно делу не поможете, — она посмотрела на Карло. — Дядя Карло, вы согласитесь, что, решая эту проблему, вы будете действовать на равных?

— Вот это правильно, Карло, — тихим голосом произнесла Мойра Бароун.

Карло явно выглядел смущенным. Он немного помолчал, потом кивнул. Заметив Итана, подошел к нему.