Влюбленный холостяк

Хармон Данелла

Подали карету, и слуги с селянами сгрудились вокруг нее, смеясь, выкрикивая поздравления, у некоторых в руках горели факелы, разгонявшие сгущающуюся тьму. Бьющееся пламя бросало оранжевые отблески на возбужденные лица. Люсьен взглянул на молодую жену, которая молча стояла рядом с ним. Хотя она улыбалась, он чувствовал, что она испугана.

— Ваш плащ, миледи.

Люсьен принял тяжелую накидку из рук служанки, накинул ее на плечи жены и, сняв с нее шляпку, покрыл ее ярко-рыжие, уже разметавшиеся на порывистом

морском ветру волосы капюшоном. Она вся дрожала.

— Прекратите, Блэкхит, я не маленькая…

— Ш-ш.

Она издала возглас беспомощного нетерпения, но позволила ему помочь ей одеться. Ее щеки горели, глаза блестели на фарфоровом личике, но сожаление или желание зажгло в них огонь, Люсьен понять не мог. Когда он завязывал ей капюшон, его пальцы нежно касались ее подбородка. Она быстро взглянула на него, и в ее глазах Люсьен прочел отчаянную потребность знать, что они поступили правильно. Он улыбнулся, стараясь своим примером воодушевить ее.

— Правда, моя дорогая… все будет не так уж плохо. Помните, у вас будет столько независимости, сколько вам нужно, и пока я жив, и после того, как я умру. Ребенок ни в чем не будет нуждаться. Нет поводов беспокоиться. Она в ответ слабо улыбнулась.

— Тогда, думаю, я буду счастлива в Джинджермере. — Она подняла голову и посмотрела на него со своим обычным высокомерным удивлением. — Пока вы будете выполнять свою часть сделки и не станете покушаться на мою свободу, мы могли бы и в самом деле сохранять этот… брак.

Люсьен подсадил ее в карету.

— А вы, Блэкхит? Вы ни разу не высказали своего мнения об этом союзе. Не обернется ли он пыткой для вас, когда вы поймете, что наконец оказались связанным семейными узами?

— Я намерен сделать все, чтобы этого не случилось, моя дорогая.

Она приподняла бровь и сунула руки в муфту.

— Уверена, что так и будет. Ведь мужчины всегда стремятся к семейному счастью, когда союз молод, однако эти стремления так и остаются нереализованными из-за действия времени и их погони за разнообразием. Браки со временем портятся и гниют, как старое мясо, как плохой сыр.

Он влез в карету вслед за ней.

— Моя дорогая Эва, я очень хочу сделать хоть что-то, чтобы изменить это печальное мнение.

— Фи, Блэкхит. Разве вы сможете? Кроме того, что вам известно о браке? — Она указала пальцем себе на сердце и вскинула голову. — Поверьте, я знаю, что говорю. Ведь мне уже доводилось спускаться с этой горки. А вам нет.

— Я полон решимости сделать так, чтобы наш брак превзошел ваши мрачные ожидания.

Эва бросила на него сожалеющий взгляд и покачала головой. Вынув руку из муфты, она непрерывно крутила обручальное кольцо на пальце, словно никак не могла привыкнуть к новому ощущению.

— О, Блэкхит. Для столь опытного человека вы иногда так… наивны. Но не стану развеивать

ваши иллюзии. Вы достаточно скоро сами все поймете.

— Нет, мадам. Это вы поймете.

Она лишь повела бровью, убежденная в верности своего мрачного предсказания.

— Я не шучу, моя дорогая. Я намерен доказать, что для вас брак не станет карой, как вы того ожидаете.

— Да? И как вы намерены сделать это, Блэкхит?

— Начну с того, чтобы вы были полностью удовлетворены в постели.

Даже сгустившийся мрак не смог скрыть ни краски, которая залила ее лицо, ни того, как она беспокойно заерзала на сиденье.

— И я полагаю, что вы намерены начать… удовлетворять меня уже сегодня?

Он посмотрел на нее из-под прикрытых век.

— Могу начать прямо сейчас, если вы пожелаете.

— Думаю, после ужина.

— Нет, до ужина. Небольшая разминка в постели улучшит аппетит.

Она отвернулась, но он успел заметить ответное желание в ее глазах.

— Вот вам и весь мужчина, — сказала она, оглядевшись с видом знатока. — Всегда думает об одном и только об одном. По крайней мере вы честно говорите об этом, Блэкхит.

— Это не то, о чем я могу лгать, даже если бы захотел.

— Значит, выл впрямь думаете об этом. Он улыбнулся.

— Вы хотите убедить меня, что сами не думаете об этом? Эва снова принялась играть кольцом.

— Конечно, думаю. Но это от меня не зависит. Беременность странным образом влияет на женщину. Я уверена, что мой возросший… аппетит к тому, что в нормальных условиях я сочла бы отвратительным — то есть делить с вами, Блэкхит, брачное ложе, — связан с тем, что мое тело более не принадлежит мне.

— Гм-м… да. Но оно точно принадлежало вам, когда я заронил в него семя, не так ли?

Она бросила на него наигранно-гневный взгляд.

— Вы опять о том же?

— Прошу прощения, — пробормотал он, но у него на лице играла ухмылка. — Будем трогаться?

— Чем быстрее, тем лучше.

Карета тронулась, колеса захрустели по покрытым ледяной коркой лужам. Люсьен откинулся на подушки сиденья, стараясь согреться под тяжелым шерстяным плащом, и стал глядеть в окно. Ему были видны холмы, поднимающиеся на фоне темнеющего неба словно огромные задумчивые стражи. На юге были скалы, а за ними — море.

Он посмотрел на свою молодую жену.

— Вам не холодно, моя дорогая?

— Вполне терпимо.

Она не взглянула на него, ее задумчивый взор был обращен в сторону моря, где в сумеречном свете белые барашки волн катились к берегу, словно убегая от надвигающегося шторма.

— Похоже, будет дождь, — сказала она.

— Полагаю, снег.

— Снег и холод в нашу брачную ночь. Гм-м. Как это подходит.

— Прекратите, Эва, — тихо проговорил он. Она вскинула голову.

— Что прекратить?