Влюбленный мятежник (Том 2)
Шрифт:
Его могут убить, думала Аманда.. Он может погибнуть, так и не узнав, что у него будет ребенок. Который вот-вот родится. Через несколько дней, а может, и часов.
– По-моему, вы совсем замерзли, - укорил ее Франклин.
– Вам, нельзя уходить далеко, леди Камерон, а уж тем более одной.
– О, я не одна, мистер Франклин. Человек с вашей наблюдательностью мог заметить, что меня никогда не оставляют одну. Нет, сэр, сейчас меня сопровождает человек моего мужа - Кэссиди. А чуть позже вы сможете увидеть симпатичного акадийца. Кроме того, здесь моя служанка
Франклин кивнул и потрепал ее по руке.
– Понимаю, моя дорогая, ведь ходили слухи, что вы симпатизируете англичанам.
Глаза Аманды расширились. Внезапный всплеск эмоций прорвал холодные стены ее самообороны.
– Слухи! Могу я признаться вам, сэр, как на духу? Я была невиновна! внезапно поклялась она.
– Боже праведный, сэр, хоть вы поверьте мне! Я была свободной, понимаете? Они шантажировали меня моим кузеном, но как только я узнала, что он на свободе, у них ничего не осталось против меня. Я перестала давать им информацию.
– Тише, тише!
– вскочил на ноги Франклин. Поймав за руки, он усадил Аманду обратно на скамью и сел рядом.
– Вам следует быть осторожнее. Не расстраивайте дитя! Эх, я вспоминаю, как рождались мои ненаглядные детишки... Мой сын, дорогая, все еще на стороне Британии, так что я все понимаю. Многие понимают. Эта война - довольно странная штука. Если вы утверждаете, что невиновны, то я верю вам.
– Так просто?
– Ну конечно. Я думаю, что знаю вас достаточно хорошо.
Она засмеялась:
– Если бы мой муж так же хорошо меня знал.
Франклин вздохнул:
– Он хороший человек, леди Камерон. Я давно знаком с ним.
Вам просто надо научиться смотреть на вещи его глазами. Он представитель древней и уважаемой фамилии. Его репутация подверглась риску, и он думал, что из-за вас. Он воюет, каждый день рискует жизнью.
Вы упомянули при мне, что не пишете ему. Умоляю вас, мадам, когда родится ребенок, сообщите мужу!
Но он может погибнуть...
От этой мысли ей стало так больно, что она согнулась чуть ли не пополам. Ей стало трудно дышать.
– Леди Камерон?
– обеспокоенно спросил Франклин.
Она покачала головой:
– Все в порядке. Все в порядке... Уже проходит.
Тот кивнул, все еще с тревогой глядя на нее. Когда Аманда немного пришла в себя, он улыбнулся:
– Я тоже должен кое в чем признаться, дорогая! Как только я приехал сюда, я написал вашему мужу.
– Как?!
– в замешательстве воскликнула она.
– Я был обязан, моя дорогая. Леди Камерон, когда меня последний раз отправили в Англию, я сидел там и ждал распоряжений с родины. А в это время моя дорогая жена покинула бренный мир. Жизнь коротка. А мудрость приходит после потерь и страдании и порой, слишком поздно. Простите меня...
– О!
– перебил его крик Аманды. Резкая ослепляющая боль пронзила ее вновь. Это не из-за беспокойства, поняла она. У нее начались схватки.
Задыхаясь, она встала.
– Мистер Франклин...
– Все будет хорошо, -
– :
Первые схватки начинаются задолго до, родов. Еще пройдут часы и часы...
– Ох! Но приступы следуют один за другим.
– Вот как? Тогда, возможно, роды будут быстрыми и у нас нет в запасе этих часов. О Боже, я не знаю...
Аманда обернулась. К ней бежали Кэссиди и Жак. На ее лице появилась улыбка.
– Видите, - сказала она Франклину, - я никогда не остаюсь одна.
Однако Аманда была рада тому, что они рядом. Потому что от следующего приступа схваток она едва не рухнула на колени. Она испугалась, что упадет, но ее подхватили сильные руки. Подняв глаза, она увидела милое лицо Жака, улыбнулась и дотронулась но его щеки.
– Спасибо, - прошептала она.
Акадиец не улыбнулся, но внимательно посмотрел "ей в глаза. Она была рада его сильным рукам, уверенной поддержке, потому что дворец был очень велик, а ее комнаты находились в его дальнем крыле.
Вернувшись из сада, они поспешили направо по длинным коридорам дворца. Наконец Жак распахнул резные двустворчатые двери - они добрались до покоев графа де ля Рошель. Престарелый французский вельможа сидел у огня, грея ноги, когда они вошли в каминный зал.
– Дорогая...
– начал было он, но, увидев выражение лица Жака, сразу засуетился:
– Даниелла! Леди Камерон пришло время рожать!
Скорее, я пошлю за доктором!
Жак провел госпожу в отведенную ей комнату. Даниелла вбежала туда первой и начала срывать с Кровати расшитые золотом покрывала.
Жак уложил Аманду. Ей вдруг захотелось, чтобы он остался. Она сжала его руку. Он коснулся ее лба и, улыбнувшись, пообещал с легким французским акцентом, что у нее родится красивый сын. Затем вышел. Даниелла заставила Аманду сесть и начала натягивать на нее шелковую ночную рубашку, отделанную бархатом.
– Я помогу, - храбро сказала Аманда, но боль снова накатила с такой силой и так внезапно, что она не смогла сдержать крика.
– Ухватись за спинку кровати, - посоветовала Даниелла.
– Ох, малышка! Прежде чем тебе полегчает, будет еще хуже!
Даниелла оказалась совершенно права. В течение нескольких часов боль терзала Аманду, временами отступая, но совсем ненадолго.
Поначалу Аманде показалось, что она сможет вытерпеть: ведь в результате на свет появится ее ребенок, о котором она так страстно мечтала. Ребенок, которого она будет баюкать на руках, любить, которому она будет нужна.
Но боль все усиливалась, и схватки стали столь частыми, что Аманда подумала, что сейчас умрет. Она проклинала все на свете, кричала, иногда сама не зная что. В короткие промежутки между схватками она в изнеможении погружалась в полудрему. Ей виделся Эрик Камерон, идущий к ней в своих ботфортах и бриджах, в открытой рубахе. Когда-то он любил ее, пришла в голову мысль. В его глазах, смотревших на нее,; плясали голубые и серебряные искорки желания, а губы складывались в чувственную улыбку, когда он прикасался к ней.