Влюбленный скрипач (сборник)
Шрифт:
Нет, Светку с ее упертостью все равно не переплюнешь.
Да и то сказать, мужику хорошо карьеру делать, когда у него семья за плечами, когда дома ждут, когда там тепло и вкусно пахнет.
Вообще-то грех жаловаться – пахнет дома вкусно, спасибо тещеньке Евгении Степановне. Золотая женщина! Как она со своей бегемотьей массой – небось скоро за сотню кило перевалит – на два дома управляется? Но управляется ведь! Чистота, красота, на плите борщ, из духовки пирогами пахнет. И с ребенком пообщаться успевает: Яночка с пяти лет читает, умница-разумница. А Светка уже какую-то супершколу для нее нашла. Ладно
Слова ей поперек не скажи. Евгения Степановна только заикнулась:
– Не много ли ребенку нагрузок: и языки, и математика, и что ты там еще планируешь? Музыку? Детство-то у нее должно быть?
Так Светка тут же на дыбы взвилась:
– Детство? Зато я няньку и домработницу из нее не делаю! Вот у меня было детство – да! Светочка, посиди с Танечкой, Светочка, сбегай за питанием, Светочка, проверь у сестренки уроки. Нет уж! У Яночки будет самое лучшее образование, которое можно купить за деньги! С такой светлой головой грех время на баловство профукивать.
Хорошо еще, в балет девчонку не взяли – какой-то там выворотности, оказывается, нет. Но голова у Янки и вправду светлая. Вон вчера просила в шахматы ее научить играть.
Сергей вздохнул, еще покачал стакан, понюхал, сделал крошечный глоток. В шахматы с дочкой – это бы здорово. Вот только домой все равно не хочется. Пахнет-то там вкусно, да. Но теща – это ж не жена. И уют, наведенный тещиными руками, какой-то не слишком уютный.
Вот и остается – с приятелями по кабакам посиживать. Дома уж привыкли, что он вроде как на работе задерживается. Собственно, бывает, что и вправду на работе, но ведь не станешь же торчать там каждый вечер. Хотя и в кабаках тоже скучно. Даже в таких вот недешевых, с беззвучными официантами и живой музыкой. Эх, какая фигурка у певицы…
– Да это ж Танька! – от неожиданности Сергей едва не уронил стакан.
– Какая Танька? – встрепенулся один из приятелей, который принял «на грудь» столько, что, кажется, успел уже и задремать. – Серег, ты чего? Подругу увидел? Где? Па-азнакомь!
– Да нет, обознался, – отмахнулся Сергей, пристально разглядывая девушку с микрофоном.
Ну точно – Танька! Сколько ж он ее не видел-то? Вон как выросла. Погоди-погоди, она моложе Светки на семь лет, значит, ей… семнадцать, что ли? Или восемнадцать уже? Вроде говорили, что школу-то она все-таки закончила.
С того времени, как Женя начала вести хозяйство сразу на два дома, Таня осталась почти без присмотра. Семен Петрович сильно постарел, плохо слышал и по несколько раз в день ложился подремать. Женя, вымотавшись за день, спала как убитая. И Таня наловчилась вечером потихоньку ускользать из дому – потусоваться, как они с подругами это называли. Карманных денег едва хватало на входные билеты, но, во-первых, в большинстве клубов для девушек вход был бесплатный, а во-вторых, на билет хватило – и ладно, красавицу
И ничего бы хорошего из такой жизни не вышло, если бы не Алексей – музыкант, с которым Таня познакомилась в одном из клубов. Он предложил ей место солистки в своей группе. Петь девушка всегда любила, да и умела тоже. Но выйдя в первый раз на сцену, почувствовав на себе перекрестье взглядов неравнодушной публики, поняла: вот оно, дело ее жизни. Ничего больше не нужно – только сцена, только микрофон, только видеть устремленные на тебя глаза, слышать тяжелое дыхание зала, крики, аплодисменты. И петь. Вот оно – счастье. Когда Алексей, увидев ее с бокалом коктейля, закатил скандал – «ты знаешь, что алкоголь с голосовыми связками делает?» – девушка послушалась тут же. Зачем ей еще какие-то стимуляторы, если у нее будет сцена, микрофон и публика.
С присущим ей здравомыслием Таня понимала: прежде чем начинать обивать пороги музыкальных продюсеров – а вот не нужна ли вам молодая талантливая певица на роль будущей звезды? – прежде нужно заработать хоть какую-то, хоть минимальную известность, подготовить репертуар, накопить денег на приличную демозапись, чтобы было что продюсерам показывать. И – получить опыт. Значит, приглашают петь в крошечных заштатных клубах – будем петь в заштатных клубах. Работой в ресторане «Дива» она всерьез гордилась – первый постоянный контракт, на год, да еще и с перспективой продления!
Аттестат Татьяна все-таки получила – Алексей заставил. Квартиру она начала снимать еще в середине выпускного класса – чтоб было где сценические костюмы хранить. И сразу после выпускных поставила родителей перед фактом: у вас своя жизнь, а у меня – своя, и я себе дорогу уже выбрала. Женя ахнула, но – не посадишь ведь на цепь вполне взрослую девицу. Женя поплакала и отпустила дочку с миром.
Про Алексея Сергей, конечно, не знал, но про то, что младшая дочь выбрала себе карьеру певицы, теща им со Светланой рассказала. Со слезами, с охами и ахами – мол, уперлась девка, не остановишь. А ведь пропадет!
Не пропала, подумал Сергей, с интересом наблюдая, как Татьяна справляется со сложным джазовым соло. И, похоже, дорогу себе правильно выбрала: и голос есть, и петь умеет, и внешность на высшем уровне, и держится отлично. Может, и вправду из нее звезда получится? Хороша, сил нет!
Дождавшись окончания номера – Татьяна ушла со сцены, а крошечный оркестрик продолжал что-то наигрывать «вполголоса», – Сергей лениво поднялся, прошелся по залу, остановил одного из официантов:
– Уважаемый, где ваша певица отдыхает?
Хрусткая зеленая бумажка исчезла мгновенно – не официант, а прямо фокусник. С непроницаемым лицом «фокусник» двинулся в сторону служебных помещений, и через минуту Сергей уже стоял перед нужной дверью.
Гримерка оказалась крошечная и очень чистая. Ни бутылок по углам, ни еще каких-нибудь следов традиционных «богемных» посиделок, оставляющих после себя неистребимый запах перегара, пота и табачного дыма с кислым привкусом «травки». Здесь пахло дорогой парфюмерией и кожей, да еще немного – хорошей едой, должно быть, с кухни.