Влюбленный упрямец

Рей Энджи

– Поедем ко мне, – обернулся Гарек к Элли. Глаза темные, напряженные, голос низкий, хриплый.

– Нет. – Она избегала его требовательного взгляда.

– Завтра будем обедать у меня. – Он обхватил ее лицо и заставил посмотреть ему в глаза. – В моей квартире.

Этот почти приказ привел ее в ужас. Она знала, что не должна соглашаться. Элли открыла рот, собираясь сказать "нет".

– Да, – прошептала она.

– До завтра. – Огонь блеснул в его глазах. Он быстро поцеловал ее. И ушел.

Глава 8

На

следующий день Элли обнаружила, что ей трудно сосредоточиться на работе. Она села на кожаную скамью, стоявшую посреди галереи. Посетители могли посидеть на ней и полюбоваться произведениями искусства. Через час пора идти домой, готовиться к обеду с Гареком.

И к любви.

Слова эти вслух никто не говорил, но Элли слышала их громко и ясно.

Должно быть, и вправду она сошла с ума. Иначе разве Гарек Вишневски повлиял бы так на нее? Вчера вечером она горела, жаждала его прикосновений, забыла обо всех предупреждениях, логике, здравом смысле...

Как ему удалось сделать с ней такое?

После его ухода она долго сидела будто в полусне на кушетке и не шевелилась. Потом услышала скрип дверных петель.

– Он уже ушел? – Мартина просунула голову в щелку. Элли кивнула, и кузина вошла. – Ох! – воскликнула она. – У тебя такой вид, точно ты умерла и вознеслась на небеса. Он, должно быть, мастер поцелуев.

– Мартина...

– Ох, брось, Эл... Не могу поверить тому, что видела. С тех пор, как ты приехала в Чикаго, ты никогда так не смотрела на мужчину. Я уже подумывала, не отправить ли тебя в ближайший монастырь.

– Если я не прыгаю в постель к каждому парню, с которым встречаюсь, это не значит, что я хочу быть монахиней, – запротестовала Элли.

– Да, да. – Мартина не обратила внимания на ее сердитый тон. – Но Гарек Вишневски! Я думала, ты его ненавидишь.

– Он не такой плохой, как я считала, – призналась Элли. – Он смешит меня. Он добрый. Заботится о своей сестре...

– Я видела, как Гарек смотрел на тебя. Он тебя любит. И скоро сам это поймет. – Мартина зевнула. – Мне завтра рано вставать. Спокойной ночи.

Элли тоже вскоре пошла спать. Но не могла уснуть. Думала о Гареке. Если она позволит их отношениям естественно продолжаться, если поедет к нему на квартиру и у них будет секс, вероятно, она полюбит его. Но будет ли он ее любить?..

Элли посмотрела на часы: четыре сорок семь, четыре сорок восемь, еще две минуты...

Дверь открылась, и вошла женщина. Ярко-синий костюм от кутюр, только что сделанная в салоне прическа и большой алмаз на пальце. На лице чувствуется хорошая работа пластического хирурга, возраст – от тридцати до пятидесяти лет.

– Могу я помочь вам? – Элли спрятала свое желание скорее уйти домой.

– Я Дорин Таррингтон, – объявила вошедшая особа.

Сестра Гарека. Элли улыбнулась, на сердце потеплело. Он прислал к ней сестру.

– Миссис Таррингтон, как приятно наконец познакомиться с вами. Я Элли Эрнандес, а это "Фогель-галерея".

Дорин

не улыбнулась. Не взяла протянутую Элли руку. Злые серые глаза презрительно осматривали помещение. Отвращение исказило черты ее лица.

– Я знала. Я знала, – горько повторяла она.

– Вам что-то не нравится? – Элли опустила руку.

– Я бы сказала по-другому. Это отвратительно! Это не настоящее искусство. Что подумают Палермо и Бренуэллы? Он нарочно это сделал. Я уверена!

– Кто? – спросила Элли.

– Гарек. – Ненависть кипела в ее голосе. – Мой брат. Он выбрал эту галерею, чтобы унизить меня. Гнусная! Отвратительная!

– Миссис Таррингтон, вы не понимаете, что говорите. – У Элли судорогой стянуло желудок. – Гарек сделал это ради вас...

– Он так сказал вам? – Дорин цинично засмеялась. – Очевидно, вы его не знаете. Или знаете? – Пронзительные серые глаза стали очень похожими на глаза брата. – Он спит с вами, да? С простой продавщицей! Не могу поверить, что вы понравились Этель. Он нарочно выбрал самую затрапезную галерею, лишь бы досадить мне. Как это на него похоже!

Элли хотела что-то сказать, но Дорин продолжала. Ее злость была такая же острая и неодолимая, как ветер с озера Мичиган.

– А вы, полагаю, та "приятная девушка", которую я просила его найти. – Глаза Дорин снова сверлили Элли. – Сколько он заплатил вам за такую ужасную гадость, направленную против меня? Или вы делаете это бесплатно, думая, что он заботится о вас? Надеюсь, вы не так наивны. Единственно о ком заботится мой брат, так это о себе. И конечно, о деньгах.

Дорин, не попрощавшись, удалилась. Элли в полуобморочном состоянии прошла в свой маленький кабинет и села. Неужели она смотрела на мир через розовые очки и видела только то, что хотела видеть?

Эта ужасная женщина – сестра Гарека? А если она сказала правду? Гарек выбрал Элли и галерею Фогеля, чтобы унизить сестру?

Она не хотела этому верить. Но многое говорило, что это правда. Мелкие несовпадения, озадачивавшие ее, теперь стали ужасно, тошнотворно понятны. С фасада отпала штукатурка, и она увидела другого человека. Того, который бросил ее на ветру у обочины. Холодного, эгоистичного, бессердечного.

Элли положила руки на стол и опустила на них голову.

Она думала, что может полюбить его. Она думала, что и он может научиться любить ее. Нельзя быть такой глупой!

– Элли?

– Робби? – Элли вытерла слезы и посмотрела на своего красивого кузена. – Что ты здесь делаешь? Я думала, ты еще в тюрьме?

– Меня выпустили раньше за хорошее поведение. Я только должен раз в неделю отмечаться у офицера, который будет наблюдать за мной.

– Прекрасно. – Элли постаралась успокоиться и заняться Робби. – Тетя Алма и дядя Родриго уже знают?

– Еще нет. Не уверен, что они захотят меня видеть.

– Конечно, захотят. – Втайне она тоже не была уверена. Дядя Родриго страшно рассердился, когда его сын попал в тюрьму. – Как твои дела?