Влюбленный воин
Шрифт:
– Мне кажется, ты лжешь, старуха?
Окинув взглядом толпу, Тристан заметил стройную фигурку Хейд – она шагала рядом с Руфусом, заботливо придерживающим ее.
И тут Тристан вдруг почувствовал, что его охватили раскаяние и ужасное ощущение одиночества. Такого одиночества он не испытывал с детства, с тех самых лет, когда десятилетним мальчиком бродил по улицам Парижа.
«Возможно, мне следовало забрать ее с собой в ту ночь, когда я встретил ее в конюшне, – с вздохом подумал Тристан. – Или найти ее до нынешней встречи с Найджёлом. Ведь я ничего не знал о ее обручении
Он и сейчас почти ничего не знал об этом странном обручении, зато знал наверняка: ее близость будет вызывать в нем острое томление и невыносимую тоску. И если ему не удастся в ближайшее время расторгнуть помолвку, то к Михайлову дню он будет связан узами брака с сестрой той, которую не сможет забыть. А Хейд к тому времени станет женой кузнеца Дональда. Она будет жить в Гринли, рядом с ним, оставаясь при этом недоступной, как во снах.
Глава 10
Хейд и Минерве предоставили в Гринли довольно просторный дом, специально построенный для целительницы, и здесь имелось все необходимое. Вдоль одной из стен передней комнаты протянулись широкие удобные полки, на которых можно было без труда разместить кувшины и горшочки со снадобьями, и тут же были вбиты колышки, чтобы вешать сухие травы. Кроме того, целую стену занимал огромный камин, а в его известковую облицовку были вделаны железные держатели для котлов и горшков. Имелась тут и печь для хлеба, а вдоль новенького стола стояли крепкие дубовые стулья.
Радуясь новому дому, Минерва чуть ли не приплясывала, расхаживая по передней комнате. Хейд же, не обращая на нее внимания, сидела, понурая, у стола.
– О, моя фея! – воскликнула Минерва. Приблизившись к девушке, она обняла ее за плечи. – Разве это не самый замечательный дом, какой ты только видела?
– Да, Минерва. Замечательный. – Хейд попыталась улыбнуться.
– О, моя девочка, почему ты так тоскуешь? – Старуха посмотрела на нее с беспокойством.
– Почему тоскую? Неужели не понимаешь? – проговорила Хейд с раздражением. – Ведь меня сюда послали, чтобы я предала свою сестру! И чтобы помогла… уничтожить лорда Тристана. – Поднявшись со стула, Хейд принялась мерить шагами комнату. – Только он почему-то вдруг изменился… Все время унижал меня…
– Возможно, он просто удивился словам Найджела. Ведь именно Найджел сказал ему, что ты выходишь замуж за Дональда.
– Всего лишь удивился? – Хейд остановилась и посмотрела на старуху. – А ты забыла о том, что он запретил вилланам называть меня «миледи»? Он сказал им, что теперь я такая же, как и они, – Хейд в волнении выбежала из комнаты, но тут же, вернувшись, в ярости закричала: – И он обручен с Берти! Разве не мог он упомянуть о такой «мелочи» две недели назад?!
– Две недели назад? – насторожилась Минерва. – Ты мне не рассказывала об этом, девочка моя.
Хейд тяжело вздохнула и прикрыла глаза.
– Просто я думала, что видела его во сне. Поэтому и не рассказала о нашей встрече.
– Я так и знала! Я знала! – радостно воскликнула Минерва. – Он предназначен для тебя, моя фея! – Старуха уселась на скамью и с лукавой
Хейд села на скамью рядом с Минервой и с грустной улыбкой проговорила:
– Но он обручен с моей сестрой, и указ подписан собственной рукой короля Вильгельма.
– Ну что с того! – спросила Минерва. Поднявшись на ноги, она принялась расставлять на полке свои глиняные горшочки с мазями. – Это не имеет значения. И Берти для него ничего не значит – я в этом нисколько не сомневаюсь и даже…
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился Баррет, заполнив весь дверной проем.
– Приветствую, Минерва! – крикнул шериф. Переступив порог, он осмотрелся и, приблизившись к Хейд, отвесил ей почтительный поклон: – Рад видеть вас, миледи.
Хейд молча кивнула, а Минерва с улыбкой сказала:
– Доброе утро тебе, Баррет! Я бы предложила тебе подкрепиться, но… – Она хмыкнула и взглянула на пустые полки. – Наши кладовые еще предстоит заполнить припасами.
– Да, конечно, – кивнула Хейд. И тут же с вздохом добавила: – Но, похоже, что наш добрый лорд забыл позаботиться о своих новых арендаторах.
– О нет, миледи, – возразил Баррет. Он прошелся по комнате, шаркая своими огромными ножищами. – Я как раз пришел сообщить вам, что повозки, прибывшие из Сикреста на рассвете, уже разгружают. И лорд Тристан говорит, чтобы вы пришли и взяли, что вам требуется, чтобы продержаться несколько дней. Остальное возьмете, когда припасы будут уже в кладовых.
Хейд взяла корзину и сказала:
– Благодарим тебя за добрую весть, Баррет. Минерва, думаю, я возьму, что нам надо, и вернусь.
Хейд шагнула к двери, но Баррет преградил ей дорогу.
– Нет, миледи… – Он развел руками, и на лице его появилось глупейшее выражение. – Видите ли, лорд велел мне привести вас в зал. Он хочет с вами поговорить.
– Поговорить?.. Сейчас? – Хейд изобразила удивление.
– Да, прямо сейчас, – подтвердил Баррет.
– Так вот, можешь сказать лорду Тристану… – Хейд ткнула шерифа пальцем в живот, и с каждым сказанным словом она оттесняла его все ближе к двери. – Можешь сказать ему, что сейчас у меня есть более неотложные дела. А если он желает со мной поговорить, то пусть пригласит меня как благовоспитанный человек, хотя я понимаю, что для него это очень трудно.
Минерва с улыбкой наблюдала за девушкой, а та, вытесняя шерифа за порог, продолжала:
– Более того, пусть соблаговолит обращаться ко мне учтиво, как к равной. Во всяком случае, до тех пор, пока я не выйду замуж за простолюдина.
– Гм… очень хорошо, м-миледи, – пробормотал шериф. – Я, разумеется, скажу ему. Да-да, скажу…
Хейд молча кивнула и, подхватив свою корзину, направилась в сторону кладовых.
Тристан с вздохом откинулся на спинку кресла. Он уже две ночи не спал, и последние события ужасно его утомили. К тому же его терзало чувство вины, и поэтому он отправил шерифа за Хейд. Теперь-то он понимал: его слова и его поведение минувшей ночью, во время их путешествия, очень обидели девушку.