Влюбленный воин

Гротхаус Хизер

Хейд стояла в ручье совершенно обнаженная, и ее длинные волосы, потемневшие от воды, струились по плечам. И при этом казалось, что все тело ее излучает свет, чудесное серебристое сияние.

Не в силах вымолвить ни слова, Тристан любовался стоявшей перед ним обнаженной красавицей. А она, не замечая его, изредка наклонялась, чтобы плеснуть на себя немного воды. Вода тоненькими ручейками стекала по ее телу, а оставшиеся капельки сверкали, словно бриллианты.

Наконец она повернулась к Тристану и улыбнулась ему – улыбнулась так, как будто звала к себе.

Из груди Тристана вырвался хриплый стон, похожий на рычание дикого зверя.

Он с плеском прыгнул в ручей, и холодная вода фонтанами взметнулась из-под его сапог. Он дрожал и задыхался от томления по Хейд, однако боялся напугать ее силой своего желания.

Приблизившись к ней, он заглянул ей в глаза, а она, снова улыбнувшись, проговорила:

– Добрый вечер, милорд. Я очень рада вас видеть.

Шагнув к нему, Хейд провела ладонями по его плечам, и Тристан невольно вздрогнул – он мог бы поклясться, что даже под кольчугой ощутил прикосновение ее пальцев.

Ему ужасно хотелось обнять ее, но он боялся, что она исчезнет, испарится, сольется с лунным светом, на который сейчас так походила. Наконец, собравшись с духом, он медленно поднял руки и провел ладонями по ее спине, по чуть выступающим лопаткам. Кожа у нее была влажной, но не холодной. Более того, казалось даже, что от нее, словно от костра, исходит жар – во всяком случае, Тристану вдруг стало ужасно жарко, и он почувствовал, что обливается потом.

– О, миледи… – произнес он хриплым голосом. – О, Хейд…

Она привлекла его к себе, и Тристан тотчас же почувствовал, что от нее действительно исходит жар.

– Хейд, я не мог тебя найти, – прохрипел он.

– Но нашел же… – ответила она с улыбкой.

Тут Хейд взяла его лицо в ладони, и губы их тотчас же слились в поцелуе. Когда же поцелуй прервался, она чуть отстранилась и, заглянув ему в глаза, прошептала:

– Тристан, ты меня нашел и спас.

А в следующий миг он понял, что она принялась стаскивать с него кольчугу. Наконец тяжелая кольчуга с громким плеском упала в воду, и Тристан тотчас же почувствовал странное жжение на груди и плечах, причем жжение исходило из сияющих глаз Хейд – в этом у него не было ни малейшего сомнения. А уже в следующее мгновение он вдруг понял, что больше не может сдерживаться; с лихорадочной поспешностью Тристан начал срывать с себя одежду и бросать ее в ручей, туда же, куда упала кольчуга. Почувствовав, что жжение на груди и плечах усиливается, он машинально наклонился и плеснул на себя холодной водой. Затем, подняв голову, увидел, что Хейд пристально смотрит на него. И во взгляде ее был призыв – Тристан тотчас же это понял. Не в силах противиться ей, он подхватил ее на руки и понес к берегу, к прогалине и попоне, лежавшей у костра. Осторожно уложив, какое-то время стоял над ней, любуясь ее прекрасным телом. Потом, чуть наклонившись, рванул кожаные завязки своих штанов. Влажная кожа не выдержала и лопнула. Тристан тотчас же стащил с себя штаны и отбросил их в сторону. Затем, наклонившись, стал снимать сапоги. Несколько мгновений спустя сапоги полетели куда-то в темноту, и вот он, тоже совершенно обнаженный, выпрямился и взглянул належавшую перед ним девушку.

Хейд уже заметила, как он возбужден, однако нисколько не испугалась, когда Тристан лег с ней рядом. Она смотрела на столь знакомое и дорогое ей лицо и не думала о возможной боли от первой близости. Она не ведала сомнений – думала лишь о будущем. И ни о чем не жалела, вспоминая прошлое. Глядя ему в глаза, она прошептала его имя, – и он тут же привлек ее к себе

и принялся покрывать поцелуями ее лицо, шею, груди. Она до боли жаждала его прикосновений и с трудом удержалась от крика, когда его рука оказалась меж ее ног.

«Я должна ему это сказать, должна… – промелькнуло у Хейд. – И надо сказать это сейчас – немедленно».

– Тристан… – пробормотала она задыхаясь. – О, Тристан!

Он приподнялся и заглянул ей в лицо. В свете костра сверкнули его зубы:

– Что, любовь моя?

Хейд судорожно сглотнула и, сделав глубокий вдох, выкрикнула:

– Тристан, я люблю тебя!

И тотчас же все тело ее наполнилось острым наслаждением, граничившим с болью. Она снова и снова выкрикивала имя любимого, она звала своего мужчину, своего воина. А в ушах у нее звучал голос Тристана, говорившего о своей любви.

Внезапно ее пронзила острая боль – словно отрезвляющая струя ледяной воды. Ошеломленная, Хейд распахнула глаза. Но, увидев лицо Тристана в капельках испарины, увидев любовь и нежность в его глазах, она тотчас же забыла о боли и, полностью доверившись ему, устремилась вместе с ним к вершинам блаженства.

Прижимая к себе своего воина, Хейд чувствовала себя по-настоящему счастливой. Целуя его, она шептала ему о своей любви и слышала ответные признания.

Движения Тристана становились все более яростными и неистовыми, и Хейд, изгибаясь всем телом, устремлялась ему навстречу, раз, за разом сливаясь с ним воедино. Наконец, содрогнувшись одновременно, они замерли. И в тот же миг Хейд услышала, как Тристан прошептал:

– Я люблю тебя, Хейд. О, как же я тебя люблю…

Почувствовав, как глаза ее наполняются слезами счастья, Хейд заморгала – и вдруг увидела, как над лесом появилась яркая звезда. И казалось, что звезда эта смотрит на них с Тристаном с ласковой улыбкой и посылает им свое благословение.

Эпилог

Первый день нового 1077 года

Гринли-Мэнор, Англия

Младенец снова заплакал, требуя к себе внимания, и Хейд с вздохом поднялась с постели. Выпуская жену из объятий, Тристан тоже вздохнул – ему ужасно не хотелось отпускать ее от себя.

Приблизившись к колыбели, Хейд улыбнулась. Ласково глядя на рыжеволосую малышку, проговорила:

– Выходит, тебя ни в коем случае нельзя оставлять одну? Да, леди Изабелла?

Девочка в ответ что-то залопотала, и Хейд со смехом подхватила ее на руки, затем быстро прошлепала по холодному полу, чтобы снова устроиться в теплой постели.

Тристан с улыбкой приподнял для них одеяло.

– Конечно, она не хочет оставаться одна. И в этом ее явное сходство с матерью.

Изабелла тут же принялась сосать грудь матери, а та, лукаво взглянув на мужа, проговорила:

– Теперь мы заняты, а тебе следует подумать о своих делах.

Тристан пожал плечами и поцеловал жену в губы.

– Боюсь, что и ты не помнишь обо всех своих делах.

– Гм… – Хейд ненадолго задумалась. – Это ты про Берти, не так ли? Думаешь, она сердится на меня из-за того, что я еще не навестила ее? Ведь они-то с Фаро часто к нам приезжают…

– Нет-нет, не сердится. Она понимает, что тебе требуется время, чтобы собраться с силами и посетить Сикрест. Думаю, что они с Фаро скоро снова к нам приедут. – Тристан улыбнулся и добавил: – Вчера я получил от него весточку. Твоя сестра снова ждет ребенка.