Вмешательство мисс Сильвер. Когда часы пробьют двенадцать
Шрифт:
— Вы не возражаете против присутствия мисс Сильвер? Если не ошибаюсь, вы сами ее пригласили.
— Нет, не возражаю.
Полковник Босток посмотрел на инспектора.
— Ладно, Вайнер, приступайте.
Инспектор повернулся к Марку, держа в руках записную книжку.
— Это ваша вещь, мистер Парадайн?
Марк, нахмурившись, посмотрел на ежедневник.
— С чего вы взяли?
— Нам известно, что в среду вечером мисс Парадайн раздала в качестве новогодних подарков четыре записные книжки. Насколько я знаю, синяя досталась
Марк слегка насторожился.
— Да, — ответил он.
— Подарки были вручены в гостиной, когда вы присоединились к дамам?
— Да.
— Вы не приходили сюда в промежутке между вручением подарков и той минутой, когда уехали? То есть примерно без четверти десять?
— Нет.
— Тогда, мистер Парадайн, объясните, как получилось, что книжку нашли здесь, на столе, когда на следующее утро, в четверть двенадцатого, прибыла полиция? На ней отпечатки ваших пальцев и пальцев покойного мистера Парадайна — на обложке и на странице с датой «1 февраля», на которой книжка была открыта. Есть ли у вас объяснение, которым вы могли бы поделиться с нами?
Марк взглянул на мисс Сильвер. Та смотрела на него совершенно спокойно. В ее глазах читалось ободрение — так учитель поощряет робкого ученика. Марк и сам не знал, отчего вдруг ощутил прилив уверенности.
— Да, полагаю, есть. Лучше я просто расскажу, что случилось.
Полковник Босток вновь откашлялся:
— Мой долг, Парадайн, предупредить, что все сказанное вами может быть записано и использовано против вас.
Марк взглянул на начальника полиции с легким подобием улыбки:
— Спасибо, сэр… но я объясняю, а не сознаюсь. Я вернулся к себе, в Берлтон-Мэншн, и снова вышел, как уже говорил инспектору. Я, впрочем, не удосужился рассказать ему, куда ходил, но, видимо, рано или поздно это должно было выясниться. Я вернулся сюда, решив повидаться с дядей. Но, учитывая то, что он сказал за ужином, я не хотел, чтобы остальные узнали об этом.
— Господи помилуй! Вы вернулись сюда и видели мистера Парадайна?
— Да, сэр.
— Как же вы вошли?
— Я открыл дверь старым ключом.
Полковник Босток издал странный неопределенный звук. Инспектор же спросил:
— Не объясните ли, зачем вы хотели встретиться с мистером Парадайном?
Марк нахмурился:
— Сейчас расскажу. Я долго ждал, когда мне позволят покинуть фирму, чтобы поступить в авиацию. Но дядя неизменно отказывал. Надо сказать, решение зависело не только от него. Правительство вряд ли отпустило бы меня — разве что дядя сказал бы, что готов обойтись без моих услуг.
Полковник Босток пристально взглянул на Марка:
— Вы ведь занимаетесь исследованиями?
— Да, сэр.
— Продолжайте.
— Дядя упорствовал. Вчера вечером я пришел сюда, чтобы сказать: у него нет иного выхода. Вот и все.
— Почему?
— Это личное.
— Не объясните?
— Нет, сэр. Смерть дяди все изменила. Теперь я и не надеюсь уехать.
Вайнер,
— Какого рода разговор состоялся у вас с мистером Парадайном? Он был дружеским?
— Да. Дядя согласился отпустить меня. Вот почему записная книжка открыта на первом февраля. Я кое над чем работаю сейчас… и сказал, что закончу через месяц. Тогда он попросил подождать еще месяц и снова встретиться с ним. Я уточнил: «Через четыре недели, считая с сегодняшнего дня?» Он ответил: «Нет, отсчитай календарный месяц». Я вспомнил про ежедневник, который тем же вечером подарила тетя, достал его из кармана и нашел листок с первым февраля, чтобы взглянуть, какой это день недели. Потом я протянул книжку дяде, и он сказал: «Договорились — если ты не передумаешь».
— И что же потом?
— Я пошел домой. Я и не знал, что оставил книжку здесь. Даже не вспоминал про нее.
— Когда именно вы ушли?
— Не знаю… наверное, где-нибудь в половине двенадцатого.
— Кто-нибудь видел, как вы приходили или уходили?
— Кажется, нет.
Вайнер, помедлив, продолжил:
— Мистер Рэй и мистер Пирсон спустились в столовую в половине двенадцатого. По словам мистера Рэя, ему показалось, что захлопнулась входная дверь, когда он вошел в зал. Это совпадает со временем вашего ухода.
— Да.
— Мистер Парадайн… как вы расстались с дядей? По-дружески?
Мисс Сильвер увидела, как на смуглой щеке Марка дернулась жилка. Темные брови сдвинулись.
— Да, — ответил он.
— Джеймс Парадайн был жив, когда вы ушли?
Глаза под насупленными бровями на мгновение сверкнули. После долгой паузы Марк Парадайн произнес:
— Да.
Глава 31
Мисс Сильвер нарушила воцарившуюся на какое-то время тишину негромким покашливанием.
— Мистер Парадайн, не могли бы вы сказать, что находилось на письменном столе, когда вы пришли сюда в среду вечером?
На лице Марка отразилось удивление.
— Что вы имеете в виду?
— Попытайтесь представить стол, каким он был тогда, и перечислите как можно больше предметов, которые помните.
Марк сосредоточенно нахмурился.
— Не знаю… я не обращал внимания. На нем лежало примерно то же, что и сейчас.
— Пожалуйста, мистер Парадайн, перечислите. Возможно, вы что-нибудь вспомните.
Он нахмурился сильнее, то ли насмешливо, то ли нетерпеливо вздернул губу, а потом сказал:
— Ну, то же, что вы видите перед собой: чернильница… ручка… карандаши… промокашка… писчая бумага…
— Сейчас бумаги нет.
— Перед дядей лежала бумага, когда мы разговаривали, это точно. Но на ней ничего не было написано.
— Пожалуйста, продолжайте.
— Больше ничего не могу вспомнить.
— Как насчет календаря? Мисс Парадайн упомянула, что ее брат пользовался простым настольным календарем.