Вместе с флотом. Неизвестные мемуары адмирала

Левченко Гордей Иванович

Плавая и командуя соединениями на Черноморском флоте, Балтийском флоте и в бытность мою Главным инспектором ВМФ, я, когда выезжал на флоты, периодически предлагал некоторым командирам такую задачу – задачу подготовки командира корабля, что являлось вместе с тем одним из мероприятий по подготовке командиров кораблей.

На Каспийской флотилии мы много времени уделяли учебе. Изучая театр, наши корабли посещали города Астрахань, Дербент, Красноводск, порт Шевченко, Ленкорань. Обследован был весь восточный берег – от Гурьева до Гасая Кули. Все эти походы давали большой опыт как командирам, так и матросам в приобретении навыков военно-морской службы в разных условиях. Это одна из частей работы.

Когда приходилось бывать в Красноводске, к нам очень часто приезжал командующий Среднеазиатским военным

округом Павел Ефимович Дыбенко. Во время одного из его пребываний на корабле Павлу Ефимовичу предложили покататься на морской шлюпке – вельботе. Павел Ефимович рассказал, как он, будучи матросом на линкоре, был загребным на командирском вельботе. Все гребцы на шлюпке работали отлично. За доставку командира корабля с берега на корабль они всегда поощрялись морской чаркой (внеочередная рюмка водки, а кто не пил, тот получал деньгами – восемь копеек).

После прогулки на шлюпке Павел Ефимович всегда обедал или ужинал на корабле. Он очень любил гречневую кашу. Наш корабельный кок (повар) Валя Петров умел хорошо ее готовить – румяную и рассыпчатую. Павел Ефимович очень благодарил кока за угощение.

Во время пребывания у нас на кораблях Павел Ефимович много рассказывал о подготовке к Октябрьским событиям 1917 года, о работе Центробалта, о своих первых днях командования отрядами матросов под Гатчиной и аресте генерала Краснова. О действиях моряков в Нарвской операции не говорил. Он вспоминал, как организовывался Народный Комиссариат Военно-Морского Флота и о своем назначении его первым Наркомом; о переходе на командную работу и сухопутные войска в годы Гражданской войны и о своей учебе в военной академии.

Мне довелось неоднократно встречаться с П.Е. Дыбенко и позже и обсуждать с ним многие вопросы. Павел Ефимович заслуживает того, чтобы о нем знали все офицеры Военно-Морского Флота, знали о той сложной жизни, которую прошел матрос-большевик, Нарком Военно-Морского Флота, командарм Павел Ефимович Дыбенко.

Вернемся к боевой учебе на Каспии. Много времени и труда мы уделяли подготовке старшинского состава. Специальных учебников по вопросам подготовки старшин нет. Материалом служила повседневная служба старшин на корабле. Брался опыт их работы с матросами. Все обобщалось, анализировалось и превращалось в лекции командира корабля. После похода мы всегда подводили итоги. Перед командирами ставилась задача: поднять подготовку старшинского состава. Старшина – ближайший помощник каждого офицера в повседневной жизни корабля. То же самое и в других частях на берегу. Старшина – это правая рука офицера, это его соратник, зачастую сам в будущем офицер – мичман, прапорщик.

Старшина непосредственно и повседневно связан с матросами.

Никто лучше старшины не знает матроса. Он обучает его воинскому делу, освоению своего заведования и овладению техникой боевого поста. Вместе с ним радуется и горюет, веселится и отдыхает.

Вопрос о роли, значении, авторитете старшины вырастал в самостоятельную проблему. В условиях корабельной жизни, в дальних походах, да и не только на кораблях – это происходит и в других частях. Можно привести и такие примеры. Старшина наложил взыскание на матроса за плохое, неряшливое несение вахтенной службы у своего механизма. Ведь могут быть неприятные последствия для всего корабля. Командир, лейтенант, не разобравшись, в чем дело, по своей неопытности, в присутствии других матросов отменил взыскание. Молодому лейтенанту казалось, что он прав, но он не подумал, что своим поступком подрывает авторитет старшины: подчиненные начали относиться к старшине с недоверием, ему стало труднее работать. Но бывало и так, что старшина, желая сохранить приятельские отношения со своим подчиненным, прощает нарушителей, скрывает от офицера происшедшее. Создается ложный авторитет, мешающий делу обучения и воспитания матросов. Форм воспитания разных много, они всегда включали в себя и обучение. Обучать, воспитывать людей. Обучать – это значит учить в совершенстве владеть своим заведованием, оружиями боевой техникой, храбро и умело действовать в бою, иметь строевую выправку и быть физически выносливым, четко выполнять приказы и распоряжения. Воспитывать – это значит повседневно и постоянно быть в курсе политической жизни страны. Прививать матросам боевой советский образ жизни, верность

присяге, чувство воинского долга, преданность народу и Родине, военную гордость, высокую дисциплину и бдительность.

Как же можно отделить одно от другого? И обучение, и воспитание преследуют одну цель: обучить и воспитать наших матросов так, чтобы они были всегда готовы бороться за великие идеи и принципы коммунизма до последней капли крови. Вопросами воспитания со старшинами должны заниматься все. Большую помощь должны оказывать партийные, комсомольские организации и особенно заместители командира корабля по политической работе.

Опыт, приобретенный во время командования Каспийской флотилией, очень мне помог в дальнейшей работе в командовании как на Балтике, так и на Черноморском флоте с 1935 по 1937 год.

Большую работу проводил по медико-санитарной службе на Каспии Константин Федорович Колесников, военврач 3 ранга. Помня его работу, я, когда был переведен в Москву в 1939-м, рекомендовал его начальником санитарной службы Военно-Морского флота в Москву. Где он за короткий срок сумел поставить санитарную службу в соответствиями с требованиями того времени.

1934 год

В 1934 году мне пришлось командовать бригадой линейных кораблей Балтийского флота. Боевую подготовку в летний период мы проводили в районе Лужской губы с отрывом от главной базы, Кронштадта, до одного месяца. Выходы в Балтийское море были не так часты. Все курсовые задачи и корабельные учения совмещались с решением тактических задач. При подобных условиях особых морских качеств у личного состава не вырабатывалось, но свою технику и ее использование в бою личный состав знал в совершенстве. Итог всей летней учебы в оперативно-тактическом плане подводился с выходом кораблей в Балтийское море с отработкой взаимодействия работы штабов и управления операцией.

После Балтики мне пришлось командовать бригадой эскадренных миноносцев на Черноморском флоте. Командующий флотом И. Кожанов был мне знаком раньше, начальника штаба В. Боголепова я знал как весьма эрудированного теоретика военно-морского искусства, но весьма слабо разбиравшегося в вопросах практического использования корабельных соединений.

Командирами миноносцев были молодые офицеры Л. Владимирский, В. Фадеев, Н. Харламов, А. Зубков, Н. Абрамов и другие. Приятно вспомнить всех этих офицеров, которые во время войны, будучи адмиралами, занимали большие руководящие должности.

Работая, мы много учились. Тщательно изучали Черноморский театр, все его порты, бухты, гавани и изучали не только по карте, но по несколько раз бывали в них при любых погодных условиях. В некоторых заливах проводили и боевую подготовку.

Доброе слово нужно сказать о комиссарах, с которыми мне пришлось работать, о Э. Пыланском и М. Радионове, они очень помогали мне в работе. Флагманским инженер-механиком работал Н. Исаченко – впоследствии заместитель Главнокомандующего ВМФ по кораблестроению. Много было и других офицеров, проходивших службу на бригаде эскадренных миноносцев, которые во время войны прекрасно командовали кораблями.

Для каждого командира корабля, когда он впервые на мостике становится самостоятельно к телеграфу, возникает много вопросов, забот и тревог. Особенно съемка со швартовых и постановка к причалу.

На бригаде миноносцев предварительно проводился ряд мероприятий. Перед каждым походом, если целью назначения был порт, который корабли посещали в первый раз, на кораблях проигрывались различные варианты швартовок с учетом погодных условий.

Обычно приходилось делать таким порядком: корабль, на котором находился я, швартовался или первым, или последним. Если мой корабль швартовался первым, то, чтобы не мешать швартовке других кораблей и чтобы они меня не видели, я выбирал для себя удобное место наблюдения за ходом действий командира на мостике и его распоряжениями, ведя свою запись. Когда швартовка заканчивалась, материал собирался, обрабатывался и затем подвергались подробному разбору все допущенные ошибки и ненужные действия и команды, а в заключение давались рекомендации, что нужно было делать в данной обстановке. Во время швартовок я никогда не вмешивался в действия командиров. Такая учеба приносила большую пользу для всех командиров и старших офицеров.