Вместе. Синдром Керчепина
Шрифт:
От гулкой тишины и тьмы за стенами меня передернуло. Собравшись, я села рядом с Садистом, повернулась к нему. Через секунду-две он протянул мне планшет, на экране застыл список видеофайлов.
— Будет тебе экскурсия, — усмехнулся Тэпп, пристально вглядываясь в мое лицо. — Это все снимал я в разное время. Самые известные места, выбирай. И, кстати, не все они в туристических маршрутах.
Я посмотрела на значки у файлов.
— Ты опять издеваешься. Все нейрофайлы, активируются лишь автором, — выпалила, разозлившись.
Тэпп хохотнул:
— Конечно. Мы их посмотрим
— К планшету прилагается лишь один комплект очков.
— Да, для меня. Я приглашу тебя в вирт.
— Каким, черт возьми, образом?
Он злил меня все больше. Тяжелый учебный день, угнетающая обстановка в переходе, который днем всегда так любила, ожидающий внимания доклад о понимании свободы в Дель-Эксине (что там понимать? Тут рождаются с заранее определенным списком функций, ролей и социального положения, а любое отступление от регламента и правил карается), сожаление о том, что вообще пришла сюда — все это ворочалось внутри и заставляло огрызаться.
— Ты ведь доверяешь мне, Артемия? — Садист посерьезнел.
— Разумеется, нет, Иоданир, — саркастически протянула я.
— Доверяешь, — уверенно кивнул он, в глазах вспыхнуло удовлетворение. — Поэтому мы объединим наши сознания.
Я округлила глаза, моргнула. Нет, просто ослышалась. Он не может серьезно предлагать такое.
— Еще раз, пожалуйста: что мы сделаем? — облизала губы, в шоке вглядываясь в совершенно спокойное лицо парня.
— Ты снимешь ди-чип, и мы сольемся. Рано или поздно нам придется это сделать, почему не сейчас? Я клянусь, что всего лишь передам тебе картинку и будет лишь мысленное общение. И все, больше ничего. Клянусь.
— А потом я вылечу вон. Это нарушение правил.
С трудом верилось собственным ушам.
— И ты всем своим партнерам лез в голову? Деймосу? — перебила я Тэппа, собиравшегося что-то сказать.
— Был только Деймос. Да. Таковы требования. Почти на всех заданиях менталисты в боевой единице снимают защиту, чтобы действовать синхронно и заодно. И ты не вылетишь, если сама не скажешь, что снимала ди-чип.
Я истерически рассмеялась.
— Тэпп, мне не нужно будет об этом говорить. Мы тут все на контроле, даже, думаю, в сортирах и душевых.
Он положил руку мне на колено, заставив умолкнуть и застыть.
— Мия, меня достало, что ты во мне сомневаешься, — процедил, прищурившись. — Неужели ты думаешь, что я предложил бы это, не убедившись, что действие безопасно? Здесь нет камер.
— Да какого хрена вы все в этом уверены? — вспылила я, сбросив его руку. — Всегда есть скрытые.
— Я уверен в этом потому, что сам принимал участие в определении точек, где глазики должны быть установлены. Этот проход, — он обвел рукой коридор, — не представляет угрозы, здесь неудобно будет собраться, при том что больше половины студентов тупо боятся открытых пространств.
— Не знала, что мы с тобой в числе исключений, — ехидно выдала я.
Мы замерли внимательно, жестко глядя в лица друг другу. Светлые глаза напротив пугали и завораживали. В них я прочла, что либо подчинюсь, либо… подчинюсь. Он не оставит
— Камеры только там и там, — Садист указал в начало и конец прохода. — Здесь мы в слепой зоне.
— Что будет, если ты нарушишь слово?
Он, усмехаясь, приподнял одну бровь:
— Мне невыгодно его нарушать, Карамелька. Сама подумай.
— Меньше всего мне хочется думать о том, что ты влезешь в мои мозги! Забавы ради. Достаточно того, что ты третируешь меня в течение дня.
— Все твои тайны сегодня останутся неприкосновенными, Мия. Я поклялся.
Я сцепила задрожавшие руки, отвела глаза. От бешенства кипела кровь.
Сейчас сопротивляюсь потому, что хочу сопротивляться? Или сопротивляюсь потому, что боюсь: мне слияние понравится?
Объединение сознаний у менталистов я подробно изучала, Лейда по этому мини-модулю предложила мне сложнейший тест. И я его сдала на высший балл. До сих пор считалось, что ди-эффект, возникающий при глубоком слиянии, сродни наркотику — разрушает и делает всесильным. По сути, сплавляются воедино не только мысли, но и личности, опыт, эмоции, восприятие. Ты стирается, чтобы возродиться в грандиозном мы. Это страшно, приятно и формирует потребность. Ибо в характере человека отделять себя от других, чтобы познать, а потом стать частью целого, растворившись в нем до конца и испытав от этого удовольствие.
Слияние в единице имело четко прописанный регламент. Позволялось соединять лишь малую часть ментальных слоев. Для защиты от негативных последствий ди-эффекта.
Потерев лицо ладонями, я подняла глаза на Тэппа.
— Ты поклялся, — отчеканила металлическим голосом. Вопреки желанию сказать твердое «нет». Но пусть. Пускай он залезет в мои мозги, ведь это означает, что я залезу в его, зайду так далеко, что даже вообразить не могла. — Всего один файл. И я в любой момент могу прервать это. Ясно?
— Ясно.
Тепло улыбнувшись, он поймал мою руку, поцеловал пальцы, тут же отпустил. Я поморщилась.
Тэпп сел удобнее и похлопал по месту между своими раздвинутыми бедрами:
— Иди сюда, так будет удобнее.
Я протестующе фыркнула, покачала головой. Спустя минуту, оценив ситуацию, планшет в своих руках, разновидность чертового файла, поняла: так действительно удобнее.
— Только посмей позволить себе что-то… — процедила с угрозой, устраиваясь между его ног, спиной к его груди.
Мне не хотелось с ним соприкасаться. Все внутри ныло и протестовало против близкого контакта. И дело было не в ненависти, не в страхе или отвращении, а в неуверенности: чем все это закончится, хочу ли вообще почувствовать этого человека не просто рядом, практически кожа к коже?
Мысленно рассмеялась: с секунды на секунду почувствую его не просто очень близко, а буквально внутри себя. Твою мать, хорошо же заигралась.
— Выбрала?
— Нет. Думаю доверить это дело тебе как знатоку и местному жителю, — сунула планшет ему в руку, стряхнув ее со своего бедра.