Вне игры

Сугралинов Данияр

Сразу после этого нам дали пятиминутный перерыв на естественные надобности.

– Сам говорил, что есть время обсудить ответ, – буркнула Келли.

– Да ладно, – махнул рукой Минка. – Он же «дисанутый», это был прямо его вопрос.

– А вы что, в Дис вообще не играете? – удивился я.

– Шестой уровень, – ответил парень. – Отсиживал обязательное время.

– Десятый, лучница, – сказала Келли чуть виновато. – Не в восторге от Диса, но подружилась там с ребятами, они помогли с прокачкой.

– В инстансах бывала? – спросил я.

– Случалось.

– Тогда ты знаешь, как

важно действовать слаженно.

– Я тоже был, – кивнул Минка.

– Вот об этом я и хотел сказать. Да, мы не в Дисе, но он отражение реальной жизни. Только, став командой, мы можем надеяться на нормальный результат.

– Да тебе-то чего париться? У тебя успехи в игре такие, что смотри, как бы гражданская комиссия не постелила перед тобой красную ковровую дорожку! – возмутился парень. – Это нам с Келли нужно выгрызать свое будущее зубами.

– Ты ошибаешься, но переубеждать не буду. Главное – тимплей. Давайте договоримся, как будем действовать. Если на сто процентов уверены – жмите. Если точного ответа ни у кого нет, это сразу станет понятно, тогда обсуждаем версии. Это же просто, согласны? Все лучше, чем тыкать наугад и ломать друг другу пальцы.

Переглянувшись, они пожали плечами, а на дальнейшие убеждения времени уже не осталось.

Поначалу действовали, как договорились, даже несколько правильных ответов дали, но надолго нас не хватило. Я выдал несколько неверных версий подряд, и ребята, несмотря на то, что верных ответов тоже не знали, просто взбеленились. В итоге к концу скоростной викторины наша тройка прочно обосновалась на дне турнирной таблицы. Чем выше итоговая позиция – тем больше баллов получают участники, вроде бы сама логика требует скооперироваться! Но эти чертовы Минка с Келли были упрямы и не подпускали меня к ответам. Девушка заслонила телом голоэкран, оставив пространство только для Минки.

В общем, я так изумился, что плюнул. Не бороться же с девушкой?

В следующих состязаниях, когда без меня было не обойтись – как, например, в скоростной сортировке цветных геометрических фигур или складывании голографического трехмерного паззла, – я помогал. Где мое участие было некритичным, бездействовал, решив, что это на пользу команде. Хотелось, чтобы тест группы побыстрее закончился, тогда я думать забуду о Минке и Келли, но финальным заданием была сложная трехсторонняя игра с нулевой суммой. Естественно, парочка первым делом выпилила из партии меня, объединившись, и только потом схватилась между собой.

Групповые тесты наша тройка закончила на предпоследнем месте, а штрафы за вылет в последней игре перекрыли мою долю очков, так что я даже ушел в небольшой минус. Зато удивил Уэсли – он захватил лидерство и уверенно довел свою команду до тройки призеров.

Когда мы перешли к заключительным тестам дня – психологическим, на моем счету было всего семьсот тридцать пять очков.

Общение со служащим Центра оценки происходило в маленькой комнатке, где умещался лишь небольшой стол и пара стульев. Проверяющий располагался в удобном кресле с мягкой обшивкой и кожаными подлокотниками, мне же достался твердый стул с невысокой спинкой, сидеть на котором было сущим мучением.

– Претендент на гражданство Шеппард, я буду называть вас коротко – претендент,

для того чтобы не затягивать интервью, – предупредил служащий. Как и все коллеги, был он каким-то безликим, а голобейдж не содержал имени. – Претендент, кем вы себя считаете больше – тинейджером Алексом Шеппардом или предвестником Скифом?

– Зависит от того, где…

– Пожалуйста, отвечайте на вопросы прямо и однозначно, – перебил психолог.

– Алексом Шеппардом.

– Претендент, хочу напомнить, что в психологическом тестировании нет правильных или неправильных ответов. Все они лишь дополнительные мазки к общему портрету вашей личности. Лишь видя полную картину, гражданская комиссия сможет принять наиболее справедливое решение. Вам это понятно?

– Да.

– Хорошо. Тогда перейдем к вопросам. В предыдущем блоке тестирования в разговоре с другим членом команды, претендентом на гражданство Минкой Хегазу, вы напомнили ему, что он, цитирую, «не в Дисе». В связи с чем вы решили это сообщить? У вас есть проблемы с восприятием реальности?

– Он назвал меня читером, а потому…

– Не юлите. Отвечайте на вопрос прямо.

– Нет. У меня нет проблем с восприятием реальности… – Я запнулся, вспомнив о «божественных озарениях» в реале. А потом весьма некстати на память пришла старуха с черными без белков глазами, привидевшаяся перед знакомством с Мореной. По спине пробежал неприятный холодок, на руках выступил холодный пот, и я с силой сжал пластмассовые подлокотники. – У меня нет проблем.

– Даже без показаний детектора я вижу, что вы лжете. Вы осознаете, где находитесь?

– В реале. В Центре оценки.

– И снова вы ответили не прямо. Я не спрашивал, где вы находитесь, я спросил, осознаете ли вы?

Что за идиотский вопрос? Я заерзал на своем неудобном стуле, который, казалось, специально такой неудобный, чтобы действовать тестируемым на нервы.

– Осознаю.

Не знаю, кто обучал этого оценщика, но его немигающий взгляд, безэмоциональный тон и манера говорить, не разжимая губ, меня пугали. Может, он и не человек вовсе, а андроид. С таким лучше держаться, как ему хочется.

– Как на вас повлияли измены матери вашему отцу? – При этом вопросе мне почудилась в его голосе ухмылка.

– Не знаю. – Кулаки сжались сами с собой, что не ускользнуло от его внимания. Кровь прилила к лицу, мне захотелось его ударить, чтобы спровоцировать хоть на какую-то эмоцию.

– Вы страдали?

– Да.

– А что вы думаете об ответных изменах отца матери?

– Ничего.

– Еще один неискренний ответ, и мы закончили, – пригрозил он.

– Он все равно всегда любил только маму.

– Значит, вы считаете, что в гетеросексуальной паре право на измену есть только у мужчины?

– Я такого не говорил.

– И тем не менее, вы страдали от поступка матери и легко восприняли измены отца. Вы понимаете, насколько ущербна ваша позиция?

Он загнал меня в угол. Что бы ни ответил, я уже по всем критериям общества очень-очень плохой человек.

– Вы неверно оценили мою позицию. – Я ожидал, что психолог снова потребует прямого ответа, но он промолчал, и я продолжил: – Мама вела себя так, что папе показалось, что у него больше нет будущего с…