Вне конкуренции
Шрифт:
На её щеках алеет румянец, так по-девичьи, невинно. Где такое ещё увидишь? Вокруг одни сплошные дешёвые игры.
– Вы определились с напитками? – звучит над головой вопрос обслуги, и я бы ответил, но перед глазами встаёт алая пелена. Владлен Михайлович сдерживает своё слово и с дотошностью, на совесть, втолковывает дочурке, что у неё намечается завидное будущее.
Жёстко затыкаю официантку, телепающую у меня над ухом болтливым языком и вкромсаюсь взглядом в женишка. Протеже Акилова. Чмошник, каких поискать. С удовольствием представляю, как заталкиваю ему в глотку предложенных мне
– Изменилась она, да? Тоже не могу привыкнуть, что эта дурында скоро отправится в свободное плавание. Кажется, пора уже принять тот факт, что заботиться о ней будет другой…
Корчу участливость, медленно цежу сквозь стиснутые зубы воздух, а сам голодным псом слюнявлю взглядом его сестричку, рассматриваю тоненькие волоски на её руках. Моя тяга не взаимна, девочка закрыта на миллион засовов. Замурыжусь открывать. Но честно, готов на всё.
Плевать. Не остановлюсь. Не подвинусь ни на сантиметр. Возьму бараньим упрямством. Хоть так, но присвою.
На столе композиция из живых цветов, белоснежные скатерти, красивые тарелки, хрустальные бокалы, изысканные блюда. Гости вовлечены в разговоры, перемывают чужие кости, а я изучающе смотрю только на одну брюнетку, виртуозно затягиваю в свой глубокий омут.
Давай… взгляни на меня… почувствуй то же самое… нам будет хорошо вместе… обещаю.
Чем больше она меня игнорирует, тем сильнее подогревает во мне интерес.
Смешная. Я ж измором возьму.
– Честно говоря, Игнат, мы было подумали, что ты придёшь сегодня не один… – ласкает слух тёплый голос тёти Нелли.
– С чего такие выводы? – улыбаюсь в ответ. Всё пристроить меня пытается, переживает, что необласканный, необстиранный, некормленый после трудовых будней, нет в доме женской руки. Один в холодных стенах, помру без стакана воды.
– Ты в прошлый раз обмолвился, что уже подыскал себе избранницу! Исключительную во всём! Я запомнила! – курсирует она взглядом по представительницам женского пола за соседними столами, будто девушка прячется среди них.
Машинально веду глазами следом, натыкаюсь на лицо одной из своих прошлых однодневок. У неё от неожиданного зрительного контакта выпадает оливка изо рта и со всплеском булькает в бокал с вином. Брызги летят на светлое платье и силиконовую грудь.
Морщусь. Не терплю оплошностей.
За секунду охватываю взглядом и другое окружение.
Тупые снобы, охреневшие молокососы, возомнившие, что деньги родителей позволяют безнаказанно творить полную дичь. Корыстные стервятницы, ждущие момент, чтоб присосаться к моему кошельку. И всё у них потрясающим образом преувеличено – успех, слава, любовь, страсть, счастье, страдание… нет правильности. Я же требую во всём идеальность.
Впечатываю всё
– Я хочу то, что я хочу. Если у меня не будет той истории, что я сам задумал, то другого мне точно не надо. Пятьдесят на пятьдесят не для меня. Тратить себя на неполновес никогда не буду.
– С такими загонами ты никогда не женишься, сынок! – насмешливо вскидывает бровями Акилов-старший. – Хотя… с твоими деньжищами найдётся немало покорных девиц, можно закрыть глаза!
– Вы говорите про эпизодных девок. Без постоянства. А мне нужна одна.
– Игнат! Попрошу не выражаться! – сурово хмурит брови тётя Нелли. – Вы с Давидом в первую очередь мужчины, а не грубые негодяи!
– Даже тут меня приплели! – выпучивает глаза друг. – Мне из-за тебя постоянно попадает, Розанов!
– Ты и без меня хорошо стараешься. – мелькают в голове воспоминания наших приключений.
– Ты подгоняешь всех женщин под одну гребёнку, так нельзя! – выставляет на меня палец Нелли Тимуровна, продолжая отчитывать, как мальчонку. – Не все такие…
– Продажные? – вдруг подсказывает ей Ия и у меня застывает в горле сжатый кислород.
– Не все. – сиплю на выдохе. – Я знаю только двух, что не уронят достоинство за звон монет. – сердце тарабанит на полную мощность, я сейчас закидываю удочку. – Это вы, тётя Нелли, и ваша дочь.
Между мной и Ией мгновенно вспыхивает напряжение, от девочки шмалит током, прищуривает глаза. Натыкаюсь на незримый барьер, она отдаляет меня, почувствовала опасность. Это хорошо, значит, поняла, что вектор движения задан на неё.
– Видишь, бусинка? О чём я и говорил! Вот так!! Только так должны о тебе отзываться! – пристрастно поучает малышку Акилов-старший. – Перед тобой должны падать даже самые стойкие башни! И враги, и близкие! Все должны тобой восхищаться! – и импульсивно притягивает дочь к себе, девчонка аж еле держится на своём стуле.
– Близкие тебя оценят в любом случае. – снова намёк на меня, но на этот раз его замечает и Давид. Его лицо заметно темнеет, а в глазах загорается вопрос «Какого чёрта?».
– Выпьем за мою принцессу! – громко призывает всех Владлен Михайлович. – С этого дня она среди нас и ещё покажет Акиловскую стать.
Не могу сдержать улыбки, когда тётя Нелли шепчет губами персоналу «Больше ему не наливать!».
Смотрю на Ию и вижу, что она ничуть не смущена поведением отца. Такое ощущение, что если её сейчас подбросят к потолку, то она никак не выкажет удивления. Была, есть и будет центром внимания. К другому она не привыкла и в этом наши взгляды с её отцом абсолютно совпадают – от меня она получит всё и даже больше.
– Ну иди! – благосклонно кивает ей мама. – Беги к девчонкам, пока он тебя на трон не усадил и корону не надел!
– Спасибо!! – с громким шёпотом целует её Ия. – Пап, я ненадолго, обещаю! Вернусь и зададим жару!
Но Акилов-старший уже встаёт из-за стола и боком продвигается к своим приятелям, в числе которых и Каюмов – будущий сват, чтоб его копытами по башке.
– Заканчивай, Игнат! – накидывается на меня Давид, когда тётя Нелли уводит ближайших гостей поближе к женскому кружку, а я вовсю таращусь на красивую именинницу.