Вне спектра, или остаться собой

Мазуркевич Наталья

– Кому я должен побежать жаловаться?
– зло отозвался Дункан.

– Эскелю. Решайтесь, учитель, вы с нами или против нас?

– Что вы намерены предпринять?

– Значит, против, - все так же улыбаясь, констатировал Аларик. В следующую секунду в сердце Элиота вошел клинок.

Вернувшийся Глонк вновь был отослан. На этот раз - относить труп. А дабы не отлынивал и не выкинул где ни попадя, Иви отправилась его сопровождать. Через тень они быстро добрались до леса. Кристоф вынес тело и…

– Спать, - приказала Иви и с удовлетворением отметила, что колдун упал на землю,

выполняя приказ.

Действовать приходилось быстро. Конечно, клинок она подменила, заменив на убийцу духов, вещь для людей безвредную. Почти. Прямое попадание в сердце даже этим, предназначенным сугубо для бестелесных сущностей предметов было чревато, и если не вмешаться в первые пять минут и не извлечь оружие, убийца духов станет вполне себе обычным убийцей человеков.

Вцепившись в рукоять, ведьмочка с силой дернула оружие на себя и, не теряя времени, принялась делиться силой. Еще одной особенностью убийцы духов, примененном на человеке, был разрыв его ауры и собственными силами с восстановлением справлялись не все, что приводила к неизменной потери силы. А вот этого Дункан ей никогда не простит. Да и она себе подобного предательства не простить.

Отдав половину собственного запаса, Иви переместилась к себе в квартиру и затащила колдуна в спальню. На кровать уложить не получилось: слишком много времени на это пришлось бы затратить, а потому девушка так и оставила темного валяться на ковре. Ей же было пора возвращаться. Аларик мог усомниться и в ее преданности, как не доверял он и Кристофу.

Вернувшись в лес и хорошенько подпалив некую его часть, Иви привела в сознание Глонка и продемонстрировала деяние рук своих.

– Не найдут, - чуть истерично рассмеялась она.

– Вы уверенны?
– несколько озадаченно переспросил Кристоф, вжимая голову в плечи. Иви даже заинтересовалась, как Аларик его привлек. Заставил? Или пообещал нечто такое… Хотя, колдуну могла достаться материнская эмпатия, и тогда он сыграл на страхах и мечтах темного.

– Более чем. Возвращаемся.

Иви открыла проход и пропустила первым Кристофа. Вышли они все в том же кабинете. Аларика не месте не было, зато алтарь в подвале ощутимо влиял на весь фон дома. Пожалуй, если бы не защита Глонка, инквизиция в полном составе стояла бы под дверью. Но, увы, все темные, что служили в сей службе, получали персональное разрешение на алтарь, его использование и соответственно защиту, дабы случайные прохожие за стенами жилища темного не пострадали.

Иви, чуть подпрыгивая, что выдавало крайнюю степень возбуждения, спустилась в подвал.

– Готов?

– Всегда, - хищно улыбнулся Аларик.
– С Элиотом разобралась?

– Сожгла, - безумно смеясь ответила ведьмочка.

– Туда ему и дорога, - ничуть не расстроил темный. Предателей он не жалел. А таковыми считал всех. И мать, и сестру, и эту… Аларик скривился так, что на лбу пролегла морщинка и обнажились зубы.
– Все помнишь?

– Ага, - закивала девушка.
– А если там будет король?

– Без изменений, - распорядился темный и открыл проход.

Глава 7

Они появились не в гостинице, как вы вполне могли подумать. Нет, такой глупости эти два темных не допустили. Они

вышли в парке, неподалеку от места их устремлений, но тем не менее в самом безопасном для проявления своей сути отрезке. Здесь, в темных аллеях не было ни единого посетителя, который мог бы увидеть их перемещение. Более того, парк был слишком большим, чтобы служба безопасности оцепила его весь, не привлекая внимания населения. А без повода, это и вовсе выглядело бы крайне глупо. Разумеется, повод для подобных действий у Кристофера был, но поскольку он не афишировался, то охрану усиливали в тайне, не волнуя умы горожан.

Под ручку темные покинули парк, пройдя через центральный вход и даже учтиво поклонившись страже: когда это было необходимо ведьмы и колдуны быстро забывали и о гордости, и о совести, и о других значимых и незначимых качествах, столь присущих высоконравственным людям или просто льстецам.

Легко миновав вход гостиницы: для семейной пары, которую темные изображали, приодевшись как приличные граждане, ввести в заблуждение охрану было несложно. Достаточно было продемонстрировать увесистый кошель, гарантировавший их платежеспособность, и путь был открыт. Продефилировав под внимательными взглядами инквизитор, изображавших постояльцев и персонал, они подошли к администратору.

– Номер на двоих, пожалуйста, - четко произнес Аларик, глядя поверх молодой девушки, служившей в гостинице.

– Ваши документы?
– попросила она, то и дело соскальзывая взглядом на инквизиторов, словно ища поддержки.

– Пожалуйста.
– Иви извлекла из сумочки две верительные грамоты, которые колдун позаимствовал у своих жертв. Еще ненайденных жертв, а потому документы были чисты.

– Снимите, пожалуйста, шляпку, - попросила девушка. Иви несколько недовольно зыркнула на нее и сняла шляпку. По плечам рассыпались ярко-рыжие кудри. Ради сходства девушке пришлось вернуть свой цвет волос.

– Что-нибудь еще?
– раздраженно осведомился Аларик, смеряя девушку уничижительным взглядом. Бедная служащая сглотнула.

– Нет, нет. Все в порядке, - поспешила заверить она.
– Какой номер вы желаете снять? На какой срок?

– Самый лучший. На неделю.

– Прошу прощения, - девушка потупилась, но Иви успела уловить удовлетворенный блеск в ее глазах.
– Самый лучший занят и освободиться не ранее, чем через неделю.

– А если я доплачу?
– продолжал играть Аларик.

– Нет, это не решит вопрос.

– Хорошо, тогда мы хотим номер на том же этаже.

– Господа выкупили весь этаж.

– Этаж под ним?

– Как вам будет угодно.

Девушка постаралась скрыть превосходство, но получилось у нее не очень. А потому Иви тут же поняла, кого следующим уничтожит Аларик, не терпящий подобного чувства в отношении себя.

Забрав ключи, он первым, как и полагается мужчине, пошел в их номер. Иви, согласно роли чуть помедлила.

– Простите моего мужа, - виновато улыбнулась ведьмочка.
– Он не всегда так невыносим, просто Майкл устал с дороги, а привыкнуть к тому, что он не самый лучший, пока не смог. Разорение больно ударило по его самолюбию. И он хотел хоть немного скрасить чувство потери и шикануть, но, видимо, не судьба.