Вне времени
Шрифт:
– Думаю, это моё личное дело.
Лукас остановился, обернувшись к Уолтеру, тот невольно остановился вслед за мужчиной. Тот какое-то время смотрел на него, после сказал, уже иным голосом, лишённым насмешки:
– Если бы многие здесь, и в первую очередь – ваш директор, обладали вашей смелостью и вашим здравым смыслом – вы бы никогда не познали тех проблем, которые в скором времени обрушатся на вашу голову.
– Это угроза?
– Комплимент.
– Вы уже пришли с готовым решением начать войну.
–
– Утверждение.
– Я бы не был столь уверен. Я люблю играть в шахматы, но иногда самые гениальные ходы приходят спонтанно. И отправляют план соперника на десять ходов вперёд – к чертям.
– Как Высший Демон – вы не можете не любить войну.
– В своё время я крайне пресытился ей. Но не скрою, мне приятны некоторого рода конфликтные ситуации. Я не создаю их сам, в силу своего возраста, но попадая в них – не стою в стороне. Видите ли, триумф, который я познаю, выигрывая, ни с чем не сравнится.
– Но если вы проиграете?
– Не доводилось проигрывать. Но, уверен, в этом тоже есть свой шарм. Будет повод запереться в своём корпусе и неделю курить без перерыва.
– Признаюсь, я завидую вашему взгляду на жизнь.
– На вечность, коллега, на вечность. Возможно, будь мой срок ограничен – я бы паниковал и пытался придать своим действиям КПД.
Они остановились возле двери, ведшей в кабинет Райнхарда. Лукас обернулся к Уолтеру и протянул ему руку, тот немного удивлённо взглянул на него.
– Током не бьюсь. Лишь в редких случаях. Сила печати.
Уолтер пожал руку Лукаса, отметив, что та была едва ли не холоднее его собственной – руки вампира…
– Не воспринимайте всё, что вам сейчас скажут, всерьёз, – не выдержав, предупредил Уолтер. Лукас, почти не обернувшись, спросил через плечо:
– Страх?
– Здравый смысл.
И Уолтер скрылся в темноте коридора. Лукас окинул взглядом дверь, после толкнул её, даже не постучавшись.
– Твоя дверь не берёт платы кровью при входе. Очень непредусмотрительно.
– Учитывая, кто учится в моей академии – пролитой крови здесь достаточно.
– Готов поспорить – пока не достаточно, чтобы сравниться с моей Академией.
– Готов поспорить – не за последние десять лет. Присаживайтесь, Лукас.
Мужчина прошёл вглубь кабинета, сев в кресло, закинув ногу на ногу, положив руки на подлокотники.
– И чем же тебе не нравятся последние десять лет?
– Ваши студенты распоясались. Почему столько ненаказанных печатников? Столько не контролируемых процессов обращения, столько пробудившихся печатей. Вы перестали с этим справляться, Лукас.
– Это всё я уже читал в письме. Есть новые претензии?
– Мало того, что вы опоздали на встречу…
– Прошу прощения – но встреча не была назначена.
– Предполагалось, что вы появитесь сразу же после получения письма.
– Ты
– Ваши студенты!..
– Хватит про моих студентов.
Голос Лукаса вдруг стал до жуткого холодным. Он чуть подался вперёд, но этого короткого, небыстрого жеста хватило, чтобы атмосфера в кабинете изменилась.
– Скажи лучше, что ТВОИ прихвостни делали в поселении охотников лет десять назад. Когда вся территория в том регионе поделена, когда границы нельзя нарушать.
– Ты так злопамятен.
– Неужели, ты перешёл на «ты», – Лукас усмехнулся. – Напротив, у меня дурная память – я записываю в чёрный список всех тех, кто причинил мне неудобства. И в посмертный список – тех, кто причинил мне зло. Почему ты начинаешь передел территорий, Райнхард? Откуда такая смелость и уверенность в том, что я или мои студенты не придут и не размажут твоих по нарушенным границам?
– Моё дело – предупредить, Лукас! – Райнхард терял терпение. Он не выносил подобные разговоры. Обычно холодный и насмешливый – с Лукасом он совершенно терялся. Он чувствовал его превосходство над собой, тот давил на него в разговоре, сначала простыми, короткими фразами, а после – длинными, обоснованными обвинениями. Райнхард знал, что ни в коем случае нельзя давать Лукасу вдаваться в детали – иначе он задавит доказательностью.
– О твоей силе ходят легенды. И на что же ты её направлял? На забой ещё не сформировавшихся студентов. Ты ни во что не вложил свою силу, ни в один проект…
– Недавно перечитывал обо мне в учебниках? Я польщён такому вниманию к моей биографии. Только вот мне не нужны «проекты». Я не болею манией долгосрочных следов. После меня – хоть потоп. Моя Академия существует, пока я жив, после меня её не будет, как не было до меня.
– А ты собственник.
– Не могу отрицать. Я не люблю пустые разговоры, у меня гораздо больше дел, чем многим кажется. Если тебе нечего сказать мне, кроме претензий, высказанных уже в письме – я удалюсь. Но, поверь, ты заплатишь за то, что я потратил на тебя столько времени. Знаешь ли, не люблю перемещения по вашим порталам. Переходы узковаты. Защемляет волосы.
– С тобой невозможно вести диалог.
– Ты слишком долго пытался это понять.
– Моё дело – предупредить, – повторил мужчина. – В следующий раз я не приму тебя так же спокойно.
– О каком спокойствии ты говоришь, Райнхард? – Лукас глухо рассмеялся. – Ты дрожишь, словно лист на ветру, хотя ты и чистокровный. Напомни мне принести тебе плед, когда я буду здесь в следующий раз. И в этот следующий раз мы сердечно обсудим недавнюю смерть моего старого знакомого, которого звали Эдриен. Почти тёзка твоего прихвостни, верно? Уверен, разговор получится увлекательным. Постарайся выспаться перед ним, у меня появилась дурная привычка приходить днём.