Вне всяких норм обоз реформ, или Зазеркалье
Шрифт:
За дикость стыдно и досадно,
Молись, раб кризиса, молись!
Добавив к пенсии копейки,
Взвинтили пошлины в разы.
Не быть вам в дамках человеки,
Пока все в бонусах тузы!
Пока качают нефть из скважин -
Не государство, нет – рвачи!
Им социальный фон не важен,
Им важны в бизнесе ключи.
Дают одной рукой подачку,
Другой рукою отберут.
Одну и ту же всюду
Жуём в России там и тут!
Да, велика страна Россия,
Народ её простой велик.
Кромсает бедности стихия
Святой российский русский лик!
02.2010.
Возбуждено
«ВозбУждено!» – услышим весть с экрана,
«Возбуждено!» – твердят не первый день,
Годами длятся тернии обмана,
Противно слушать эту «хрень»
В пассивном розыске ворЫ и скопидомы,
Дают открыто прессе интервью,
А розыск вялый и вполне знакомый,
Кто хапнул много – ясно, не найдут!
Мы знаем досконально всю «петрушку»,
Мы знаем достоверно суть сторон:
Укравший рубль, получит под заглушку,
Оправдан будет, взявший миллион.
01.2007.
Восьмидесятые
Не увядающее летом солнце,
Мгновенье обнимало горизонт,
Среди елей, вдали, нашло оконце,
Лучи свои расправило, как зонт.
В июне ночью солнышку не спится,
Хоть жизнь на миг упряталась в тиши.
У спящих плотно сомкнуты ресницы,
Под утро сладкие родятся сны.
Проснется жизнь и закипит работа,
Рев тракторов, гуденье бензопил,
У леспромхоза главная забота –
Вниз сплавить лес, что в зиму навалил.
Снуют по речке вверх-вниз теплоходы,
Фарватер, разрезая пополам,
Матросы просят дождик у природы,
Создать «семь футов под килём» судам.
Вниз тянут лес в больших плотах буксиры,
Вверх баржи с продовольствием, углем,
В порту слышны команды: «Майна-вира!»,
Течет в цистерны топливо ручьем.
А в шесть утра вольется шум моторов,
Проснется, загудит аэропорт.
Пять тысяч «лошадей» проявят норов,
Вольют свой звук в «оркестр», что создал порт.
По утру дойки на совхозных фермах,
Рекой течет в бидоны молоко.
В деревне крепнет в завтра вера,
Хоть все даётся очень нелегко.
Корма за лето надо заготовить,
Построить
Луга, где травка выросла, освоить.
У фермера всегда полно забот.
Ритмично, твердо по стране шагает
Широким шагом наш двадцатый век,
В восьмидесятые никто не знает,
Что испытает дальше человек.
Как в одночасье вера наша рухнет,
Исчезнет всё с лица земли,
Так только под дождем кострище тухнет,
Горел костер – остались угольки.
Всемогущие
А кто вам позволил глумиться над нами,
Правители царственной русской земли?
Вы власть докажите благими делами,
Народ до отчаянья вы довели.
Последний вершитель разрушил что было,
В упор расстрелял он советскую власть,
Послал производство и шахты на мыло,
Свободой кормил и поил нищих всласть.
Страну обанкротил, залил горе водкой,
Разрушил заводы, совхозы, уклад.
Россию он сделал свободной молодкой,
А кто неподвластен, тому в лоб снаряд.
А тот, предыдущий – наместник базара:
Болтун, демагог, разрушитель границ.
Его и настигла всевышнего кара,
Был свергнут и проклят он множеством лиц.
Партийный правитель большого застоя
Учил целоваться со всеми взасос.
На поприще этом не знал он простоя,
Поскольку на слюни генсека был спрос.
А тот восхвалял кукурузу и сало,
Грозился устроить всем «Кузькину мать!»
При нём проглянуло реформ всех начало,
Отеплило, вроде, и легче дышать.
Страну он повёл прямиком к коммунизму,
Дорогу проторил и дал двадцать лет.
Он видел Россию в достатке сквозь призму:
Без нищих, убогих, без горя и бед.
О тех, кто был раньше не стоит трепаться,
О них всё написано, сказано впрок.
Россия привыкла при всяких держаться,
Никто нам не даст от нашествий зарок.
А лучше всего выбирать Президента:
Решили, избрали и не хрен стонать!
Любого: рабочего или студента,
Чтоб мог, как собой, всей страной управлять!
09.2006.
Впопыхах
Какая-то собачья жизнь,
Всё надо впопыхах:
И на работе из сил рвись,
И дома о делах.
Вздремнул во тьме часок-другой,