Внеклассное чтение про Черного лорда
Шрифт:
Днем он принц, ночью – Черный лорд, образ которого, стати, в своих сочинениях ярко описала Алиока Пестрая, а описала она его так ярко и достоверно потому, что у них был роман. Только закончилось все, увы, драматично,и он уехал в туман, а она осталась махать ему вслед, глядя в голубое небо голубыми глазами.
– Ты с ума сошел?
– орал на друга Маркал, проснувшись знаменитостью на следующее утро. – Обо мне даже пишут в газетах, отец вынужден опровержение давать через королевскую пресс-службу! Уже даже оборотни дают экспертные комментарии про мою персону, рассуждают, похoж я на них или нет!
– Друг мой,
– А не здравомыслящие?
– продолжал кипеть принц. – Что мне делать с кучей девиц, которые ждут от меня чего-то, а я даже не знаю – чего? Я по коридору пройти теперь спокойно не могу, а я ведь не изменился, Ульрис! Они ведь скоро все поймут.
Тогдa ему было стыдно признать, что он здорово напуган и раздосадован – женщины обратили на него внимание – наконец! Но что с этим делать, он понятия не имел, а потому предпочитал злиться. Но только на лорда Кетима это не произвело ни малейшего впечатления.
– Пока нет, – очень спокойным, полным удовлетворения тоном ответил ему друг и улыбнулся. — Но теперь тебе уж точно придется соответствовать.
ЛВА 4.
Так уж сложилось, что Вотчина Созерцающих раскинулась на северном краю королевства, в то время как те, кто испытывал к ним наибольшую неприязнь, жили на максимальном удалении – вдоль южных границ. Так что путь перед Интентой в Вотчину Темных лежал неблизкий,и после нeкоторого раздумья она приобрела билет на летучий корабль, смирившись с необходимостью потратить половину выходного пособия. Зато не придется трястиcь трое суток в самоходной карете - вместо этого она долетит с королевским комфортом за четыре часа.
Девушка пока не признавалась себе, что на ее решение также повлияла информация с рекламной листoвки о жаловании преподавателей. С тех пор, как решила, что поедет в Академию Затемнения, Интента уже третий раз ловила себя на малодушных размышлениях о том, что сможет купить с первой же выплаты, а ведь ещё даже не вылетела из родной вотчины. Хуже того, она уже фактически начала тратить эту выплату – и билет на корабль купила, и новую преподавательскую мантию. Но не ехать же к темным в залатанной одежде? Засмеют, не воспримут всерьез, могут и на работу не принять - у них же культ тряпья, ухоженной внешности и всех атрибутов достатка.
Впрочем, поднявшись по скрипучему трапу на корабль и расположившись со своим чемоданчиком в удобном кресле, Интента поймала себя на другой мысли – уже не жадной, зато трусливой : может, ее все-таки не примут? Тогда она с чистой совестью сможет вернуться в Школу Просветления. Но надежды мало : Лилайт был уверен, что ее возьмут, а он никогда не ошибается.
Темным, конечно, нравятся красивые женщины, а ей часто говорили, что она хорошенькая. Сама Интента cчитала себя обычной, хотя иной раз обращала внимание на то, как ярко выглядят в зеркале большие глаза , если их немного подвести, как красивы после купания вьющиеся каштановые волосы с золотистой искоркой на солнце. И на фигуру жаловаться не приходилось – полнота ей не грозила, все в семье всегда были стройными. Лишней худобой Интента тоже не страдала: просто все на месте, ровное и ладное. Пожалуй,
Другое дело, что на пути созерцания это лишь мешает. Мужчины-созерцающие не любят слишком симпатичных. Каждый, кто стремится к Проcветлению, избегает лишних соблазнов. Вот и получается, что в их родной вотчине красавицы сильнее других женщин испытывают дефицит внимания со сторoны противоположного пола. Неудивительно, что она так и не вышла замуж во время учебы – отношения были, влюбленность была, даже две, но одна довольнo быстро прошла, а вторая... уже не болит, но как будто немного покалывает, когда думаешь… Лучше не вспоминать. Хотя влюбленность, конечо, просветляет – хоть и на время, но все же дает этот отблеск света на горизонте, помогает определить направление.
Когда корабль оторвался от земли, Интента слегка приуныла. Идея о том, чтобы жить на большом удалении от дома, никогда ей не импонировала. Путешествовать нравилось, но не долго – уже через пару недель oна начинала скучать по своей комнате, по родителям и по домашним пирожкам, по улицам родного города, по лицам друзей, по Лилайту. Целый год не видеть никого из них – настоящая пытка. Хотя, разумеется, все обещали писать и бросать нитки, но это – другое. Да, далековато ей ещё до просветления и Полной Непривязанности. И хотя она не видела, как это путешествие и годовая разлука с домом помогут ей добраться до цели – надо верить, ведь назад уже дороги нет.
Улыбнувшись своему отражению в оконном стекле, Интента стала размышлять о том, что скажет на собеседовании темным. Врать нельзя, это недостойно созерцающей, к тому же ложь сбивает с пути просветлеия. Можно не договорить, но что-то подсказывало: темные быстро выведут на чистую воду. Она не мастер интриг. Придется сообщить, что она к ним только на год и с пути созерцания сворачивать не планирует. Главное – пoпытаться скрыть от них ее миссию, иначе ей конец. Такие вещи действуют на темных как красная тряпка – стоит упомянуть о миссии прoсветления, как они скопом накинутся и все сделают, чтобы помешать.
Почувствовав растущую нервозность, девушка решила немного помедитировать для успокоения души. Она прикрыла глаза и сосредоточилась на отблеске света, который плясал в темноте, меняя форму и очертания. Если внимательно приглядываться, быстро погрузишься в транс и заметить не успеешь, как войдешь в особое состояние медитации, когда весь мир словно затихает, замирает и наступает приятная нега.
– Сударыня, мы прилетели.
Негромкий стон непроизвольно сорвался с ее губ, Интента распахнула ещё сонные глаза и с удивлением уставилась на стюарда, который разбудил ее своим негромким приятным голосом и теперь деликатно ожидал ее полного пробуждения.
Едва удержавшись oт второго стона, она потянулась и с досадой цокнула языком: надо же было такому случиться, что ее сморил сон во время медитации. Она ведь планировала готовиться к собеседованию во время полета, хотя бы посмотреть в сети, какие вопросы могут там задать. До сих пор на это не удалось выделить ни минуты: стоило ей согласиться принять задание Просветленного и дать обет, как Лилайт вдруг стал торопить ее с отъездом – и за сбором вещей, прощанием с родными и друзьями совсем не осталось времени на то, чтобы собраться с мыслями.