Внешняя угроза. Второй шанс
Шрифт:
– Командир, ты чего молчишь? – позвал Титова Сорокин.
Тот пожал плечами.
– Что говорить? Успокаивать? Кому тут нужно успокоение?
– Я о том, что делать будем.
– Думать. Возможно, вносить коррективы в планы… которых пока вообще нет.
– Пошли думать!
– Нет. Сейчас отдыхать. Завтра будем решать. Утро вечера мудренее.
Слово командира – закон. Это помнили все. И хотя спать никто не хотел, но послушно побрели к коттеджам. На ходу шевеля извилинами в поисках приемлемого решения. Думать,
Титов тоже думал. Но без особого успеха. Маловато данных для анализа, какие тут планы, когда нет точных сведений буквально по всем вопросам! Это в сказке Иван-дурак топает черте куда в поисках молодильных яблок и обязательно их находит! В жизни так не погуляешь.
«Карты и точные, полные сведения, желательно поэтапно, о событиях тех лет. Ведь есть же у них исторические справочники, в конце концов! И надо что-то придумать. Чтобы захватить ретрансляторы быстро и желательно без большого шума. В противном случае мы либо завязнем там, либо захватчики прилетят…»
Он попробовал сосредоточиться, вроде какая-то идея проскользнула в голове. Но все мысли тут же вылетели напрочь. На пороге коттеджа стояла Талена.
Племянница Мариты успела сменить прежний почти официальный костюм на легкое летнее платье с открытыми плечами и довольно коротким подолом. Загорелые руки и шея контрастировали с белым цветом наряда.
Она прислонилась к перилам и смотрела на него, вертя в руках цветок, сорванный с клумбы.
– Добрый вечер, – произнес Титов, подходя ближе. – Давно стоите?
– Добрый вечер. Минут пять.
Талена выпрямилась, скользнула взглядом по расстегнутой наполовину молнии на льняной рубашке Титова.
– Извините, я знаю, вам надо отдыхать. Я отвлеку вас на минуту.
Генерал покачал головой.
– Что же гостя на пороге держать? Пошли в дом.
Он открыл дверь, пропустил девушку вперед и зашел следом. Зажег свет, сбросил кроссовки и предложил:
– Проходите в гостиную. Чай или кофе?
– Спасибо, не надо. Я на ночь не ем. И ничего не пью.
– Неужели ваш организм не справится?
– Не стоит перегружать его без необходимости.
Они вошли в комнату, сели – Титов на диван, Талена в кресло. Возникла короткая пауза, он не знал, что сказать, а она – как начать. И оба смотрели друг на друга.
Наконец Талена произнесла:
– Вы говорили, что…
– Талена, – перебил генерал. – Давайте на «ты». Я хоть вам и в прадедушки гожусь, но не настолько старый.
Она улыбнулась, окинула его откровенным взглядом.
– Да, на старика… ты не тянешь. По сути, ты моложе меня.
– Ну если по сути, – хмыкнул Титов. – Что ты хотела спросить?
– Я по поводу фотографий, – пояснила она. – Вы… ты говорил, что попробуешь их достать.
– Вот черт! Забыл Лянерса спросить! – досадливо воскликнул он. –
Она кивнула, отвела взгляд в сторону. Титов чувствовал ее напряжение.
– Талена, с тобой все нормально?
– Да, – тихо ответила она, продолжая смотреть куда-то в сторону. – Мама будет рада увидеть фотографии.
– Я уже понял. Что с тобой?
Она очнулась, посмотрела на него и растянула губы в неестественной улыбке.
– Все нормально. Задумалась. Блажь одна в голову пришла. Не обращай внимания.
Она встала, одернула край платья, прерывисто вздохнула.
– Мне пора.
Генерал мгновение смотрел, как она идет к выходу, потом нагнал.
Уже на пороге, обернувшись и глядя в его глаза, она вдруг сказала:
– Знаешь, детские мечты – влюбиться один раз и на всю жизнь! Но это только мечты. Чем старше становишься, тем они призрачнее.
Он стоял молча, давая ей высказаться. Талена говорила каким-то излишне веселым, ненатуральным голосом.
– …В двадцать два я выскочила замуж. За военного. Романтика, как у вас говорят. У нас это называют – зов сердца. Двух лет хватило, чтобы разлюбить и романтику, и его. Потом были еще двое… Уже так, несерьезно. Для нас четверть века – не возраст. Вон сейчас в семьдесят замуж выходят. А в сто рожают. Прабабушку от правнучки не отличить! Думала, что тоже вот так… до семидесяти. А тебя увидела и вспомнила детские мечты.
– Талена… – слегка дрогнувшим голосом произнес Титов.
– Нет! – вскрикнула она. – Молчи! Не надо! Я же сказала – мечты! Сон. Ничего быть не может. Ты мой дядя. Муж героической тети. Просто дала о себе знать женская натура. У вас ведь тоже женщины иногда вот так глупо себя ведут?
Она засмеялась ненатурально и зло, резко оборвала себя.
– Моя мечта обрела реальный образ. Это шок. И от известий о тете, и от катастрофы с Достеей. Я сейчас приду в себя, и все будет хорошо.
«Вот оно – „среднее“ мышление, – как-то отстраненно подумал Титов. – Спокойно взираю на истерику девчонки и читаю ее мысли как в книге. Преимущества возраста. Мне девяносто два. С такой высоты откровения этой красавицы выглядят детским лепетом. Но мне двадцать пять! И я воспринимаю их вполне серьезно. Только к чему это приведет?…»
Он вдруг шагнул вперед, легонько обхватил Талену за плечи и притянул к себе. Она со всхлипом приникла к его груди, замерла, дрожа всем телом. Потом резко отстранилась.
– Мне пора.
– Спокойной ночи, – невозмутимо произнес он.
Она взглянула на него, словно не веря, что он вот так просто ее отпустит. Потом кивнула и отступила назад.
– До завтра.
Проследив, как стройная фигурка торопливо идет по дорожке, Титов вздохнул, плюнул под ноги и зашел в дом, стараясь не думать о разговоре, о признании и о Талене.