Вниз по течению 2
Шрифт:
— Ты сама-то откуда? — спросила она.
— Из Питера. А ты?
— Кемерово. Как тебя сюда угораздило?
«Зачем она об этом расспрашивает?» — подумала Мира. В голове зазвонил тревожный звоночек.
— С моста упала, — ответила она. — А ты?
— Не помню. Не, рили, не помню! Помню, как бухала с друзьями на берегу. А дальше ничего… Очнулась уже тут.
— Кто тебя выловил?
Алекса сделала ещё один глоток.
— Баба какая-то. Я хотела от неё сбежать, но она связала меня и в Башню привезла.
«Баба, —
Алекса плеснула ей в кружку ещё браги.
— Давай за нас, — сказала она и, запрокинув голову, выпила приличную порцию. — Скажи, мы сидим ничуть не хуже, чем наши там.
— Кто наши? — удивилась, не успев выпить, Мира.
— Наставники, конечно, — со злостью ответила соперница. — Хорошо устроились! Придут, потроллят нас и идут себе. У них, смотрю, второй медовый месяц начался. А мы тут как крысы в клетках. Ещё и в темноте, — она опять выпила.
— Ты о чём? Какой медовый месяц?
Алекса посмотрела на неё с удивлением:
— Ты чё, не знаешь?
— О чём?
— Да ладно! — она визгливо расхохоталась: — Не, рили не знаешь?
Мира покачала головой.
— Они муж с женой! Неужели тебе дикобраз не рассказывал?
Миру будто обухом по затылку ударили. Гай и Даяна? В памяти пролетела встреча в коридоре, свидетельницей которой она стала. Нет — не может быть.
— Слушай, они так разговаривают друг с другом, — заметила она. — Никакого мёда и близко нет.
— Ай! — махнула рукой Алекса. — Милые бранятся, только тешатся. Раньше у них правда были тёрки, но сейчас всё оки.
У Миры загорелось в груди — сильнее, чем от браги.
— Это тебе Даяна сама рассказала? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Ага, у них сегодня романтик свидание.
«Потому он так быстро и ушёл», — подумала Мира.
Перед глазами вновь возникла Даяна: в багровом платье, красивая до безумия. В ушах зазвучал её голос: «Здравствуй, Олег. Давно не виделись».
Ещё вспомнились слова насильника: "Он уже давно со своей ведьмой спит!" Так вот кого он имел в виду…
"А я со своими поцелуйчиками, — подумала она, чувствуя, как на глазах защипали злые слёзы. — Дура! Тысячу раз дура! Нелепая, смешная обезьянка!"
Мира залпом выпила брагу, протянула кружку:
— Налей ещё.
— О, это по-нашему, — рассмеялась Алекса, плеснула щедрой рукой. — Давай, за нас.
Неожиданно она наклонилась к Мире, заглянула в лицо и встревожено спросила:
— Эй, ты чего? Из-за дикобраза, что ли, расстроилась?
— С чего бы? — преувеличенно громко воскликнула Мира. — У меня дома парень остался.
— Пааарень, — протянула Алекса. — Это хорошо.
— Угу. Только я здесь, а он там. Слушай, я краем уха в общаге слышала про то, что отсюда можно вернуться домой. Это правда?
— Конечно, —
— Просто Гай сказал, что это невозможно.
Алекса возмущённо вытаращила глаза:
— Бредит твой дикобраз! Моя ведьма говорит, что вернуться можно. Но для этого нужно победить в турнире.
— Что же она сама не вернётся? — недоверчиво спросила Мира.
Алекса закатила глаза:
— А чё она тут плохо устроилась? На трёх работах, что ли, вкалывает или как мы в крысиной норе сидит? Если бы я жила, как она, тоже никуда бы не рыпалась.
Мира мыслено согласилась.
— Я только ради этого и участвую, — произнесла Алекса севшим голосом. — Очень хочется домой вернуться!
Мира судорожно вздохнула. Они посмотрели друг другу в глаза, и соперница порывисто обняла её за плечи. Мира хотела оттолкнуть, но не решилась. Так они и сидели. Почувствовав, как мелко вздрагивают плечи Алексы, Мира неловко погладила её по спине. Противница всхлипнула.
— Прости, что я тебя там, в камере доставала, — сказала Алекса. — Я уже с ума от всего этого сходила! Знаешь, по правде говоря, я не хочу с тобой драться. Ты мне нравишься, ты прикольная.
— Гай сказал, что мы сначала будем с собственными страхами сражаться, — произнесла Мира. — Может так случиться, что друг с другом и не сойдёмся.
Алекса отстранилась, глядя на неё расширенными, заплаканными глазами. В чёрных зрачках плескался страх.
— Моя ведьма также говорит.
Некоторое время молчали. Тишину нарушало только их дыхание и потрескивание огня в лампе. А Гай сейчас с Даяной…
Мира не хотела об этом думать, но чёртовы мысли упорно возвращались к свиданию наставника с этой… Она представляла, как Даяна задувает свечи, оставив только одну, и трепещущее жёлтое пламя ласково касается тьмы, обжигает её, заставляет отступить. Даяна снимает полупрозрачную накидку, рубины на корсаже её платья сверкают кроваво красным. Медленно она подходит к кровати, на которой лежит в расстёгнутой рубахе Гай, присаживается на край и склоняется над ним, так что её соблазнительные груди оказываются на уровне его глаз. Он притягивает её к себе и…
— Хочешь знать, чего я боюсь больше всего? — вновь подала голос противница.
Мира тряхнула головой, заставляя себя вырваться из мучительных, причиняющих боль мыслей.
— Да, хочу, — сипло ответила она.
— Ослепнуть, — Алекса запрокинула голову и выпила из почти пустой бутылки.
— Почему именно ослепнуть? — удивилась Мира.
— Меня однажды прокляли, — голос противницы задрожал. — Мы в детстве по пьяне с компанией чморили слепого пацана. Тут пришла его бабка. Все разбежались, а меня она успела за руку схватить. Ты, говорит, однажды узнаешь, что такое настоящая темнота. Я вырвалась, убежала, но с тех пор совсем в темноте не могу. Всё бабка та мерещится.