Вновь: покойтесь с миром
Шрифт:
– Это так принято в космосе? Нам теперь следующих по одному будить?
Оскар доел последнее из контейнера, жадно выпил воду, аккуратно сложил пластиковые приборы в специальные крепления сбоку, после чего, следуя кивку Роды, увидел слева от себя приемник грязной посуды, куда положил свою и вернулся за стол уже более собранным. Военное воспитание отцом укоренило в нем определенные манеры, которым давно проще следовать, нежели их обдумывать.
– Мы единственные.
Рода сказала это сразу же, как он сел. В ней не было ни грамма смятения на этот счет, как и у Насти, что лишь подстегнуло его на нужду быть более осведомленным в происходящем,
– Капитан этого звездолета сообщил нам, что еще в полете к Опусу было решено разделить команду на тех, кто из столицы, и тех, кто с Комы.
– Но ведь ты же…
– Мы с отцом двенадцать лет на Коме. Им этого достаточно, чтобы считать меня, как было сказано, иммигрантом.
– Бэккер…
– Неа.
– Изабелла…
– Нет.
– Люба?
– И даже Лорна – нет. Здесь только мы трое. И нет, насчет беженцев с Комы нам неизвестно.
– Какой-то бред. – Оскар сам не заметил подкравшейся злости из-за очередной неясности происходящего, что преследовало их неприлично долго.
– Лично я очень этому рада.
Даже Настя взглянула на Роду с желанием узнать подробности такого громкого заявления.
– Что? Окей, поясню, друзья мои, раз умудрились запамятовать. С чего бы начать? А, точно, возьмем Бэккера, который умудрился за два дня разрушить Монолит, после чего почти похоронить нас на Целестине, причем еще и проиграв тому великому злу с тупым именем Варвар, что, к слову, обесценило гибель вашего, между прочим, дома, и обосрать жертву сотен тысяч человек. А самое главное, мы с тобой, Оскар, чуть ли не погибли еще и от рук Лорна, который спасал этого урода от нашего с тобой желания праведной мести, чего, опять же, уж извините за детализацию, но потерпите, потому что я, честно, не хочу ни видеть его, ни знать, что с ним, иначе жажда возместить ущерб опять взыграет, да еще и с большей силой! Мы с вами тремя с самого начала на своем, несоизмеримом с чьим-либо опыте вкусили, вопреки своей же воле, последствия его провокаторской натуры, которая, что-то мне подсказывает, вряд ли возымеет… не знаю, реконструкцию возможностей и потенциала!
Оскар даже улыбнулся с особым удовольствием от наблюдения в Роде крайне артистичного порыва, сопровождающего все ее яркие всплески дерзкого характера, не чурающегося ни на крик, ни на вызов. Она выговорилась достаточно ярко и детально, чтобы и Настя включилась в их разговор с головой, ощущая знакомый оттенок ее лучшей подруги, возвращающий приятные старые дни юной жизни на Монолите.
– Я вам еще так напомню, что из-за него погиб мой папа. Я грохну его сразу же, как увижу. Но я не хочу этого. Не хочу… – Внутренняя борьба Роды читалась для Оскара и Насти слишком отчетливо, ибо они видели те ужасные крайности, пережив которые человек редко может вернуться к прежней обычной жизни. – Нам с вами повезло остаться в живых. Тебя, Настя не было тогда, вы с Любой потом пришли, но я и Оскар… мы почти убили Лорна, чтобы добраться до Бэккера. Я… раз мне повезло быть далеко от него, то воспользуюсь этим редким шансом свернуть в сторону от… Ну вы и так поняли.
Настя взяла подругу за руку с искренней заботой, поддерживая ее превозмогание над безумным в своей жестокости монстром, ставшим на Коме спасительным инструментом, пробуждающимся слишком активно при малейшем намеке личной угрозы.
– А вот меня беспокоит, что мы не знаем, где он. Какое говно он опять готовит для нас или всех вокруг? Предпочитаю знать расположение
– И что ты предлагаешь?! – Раздраженно спросила Рода.
– Пока ничего. Я лишь хочу донести, что нельзя расслабиться.
– Да никто и не расслабляется! Мы проснулись пару часов назад, сами только пожрали, причем еще в полете, как нам капитан сказал.
– Рода хочет сказать, – Настя внезапно удивила всех фундаментальным спокойствием, – что не стоит спешить с какими-либо решениями.
– Мы вместе, и это здорово. Не знаю, как вы, но после того, как я убедилась в существовании этого Варвара… что-то… Короче, жить стало проще.
– Это при его-то угрозе…
– Да! Нет… То есть я знаю, короче, угроза будет всегда, и когда она будет, там будем справляться по обстоятельствам, потому что мы простые люди, уж на фоне этого Варвара – это доказуемый факт, вот и хочется…
– Просто пожить, – закончил Оскар, прекрасно зная, что ощущает и о чем думает Рода, которой эти выводы даются с трудом.
– Да, спасибо, догадался, наконец, – с улыбкой бодро подчеркнула Рода. – Не только красавчиком остался, но и ум не растерял.
Это был приятный момент, каким им было в радость насладиться, пусть и лишь на краткое время. Но даже такое стало крайне ценным, ведь они были слишком близкими друзьями, почти семьей.
– Что скажете про капитана этого звездо… – Оскар запнулся из-за внезапного осознания кое-чего достаточно неожиданного и важного, поэтому сначала он еще раз огляделся, прежде чем озвучить: – Здесь гравитация.
– Я же говорила, что заметит. – Настя отчиталась Роде и сделала ей щелбан по лбу, когда та была вынуждена подставить ей под расплату за проигрыш в пари. Настя не стала усердствовать и просто щелкнула, чем Рода все же выразила недовольство, проворчав ругательство, но скорее из-за самой неудачи, нежели щелбана.
– Круто, я рад, что развлек вас.
– Ой, неужели тебя вдруг огорчает быть не в центре женского внимания, ага.
– Рода, вы вот нашли себе развлечение, а я до сих пор в смятении, которое…
– Да, Оскар, здесь гравитация.
– Мы с Андреем изучали сводки о разрабатываемой Опусом технологии для этого. – Настя внезапно звучала этаким руководителем, получающим удовольствие от объяснения. – Допускаю, что они давно это изобрели и пользуются. Наш Монолит, как, думаю, и вся Кома, были отстающими в технологиях с самого начала. Вы даже не представляете, какой список запретов был у Техгруппы на разработки.
– Круто, прям… вау. А почему Эфир был…
– Вместе с Бэккером на Целестин должна была лететь команда. – Настя сама не знала ответа, лишь рассуждала, проявляя к их разговору все большую вовлеченность. – Думаю, Опус не хотел раскрывать эту технологию Монолиту. Или же просто обновить не успели. Эфир давно был на орбите.
– Ну не знаю, вроде он достаточно навороченный был. Как минимум для…
– Рода, у меня нет ответа, честно. К слову, это ты с Опуса, мы с Оскаром здесь чужие.
– Мда, только мы еще не на Опусе.
С минуту они молчали, чуть ли не синхронно вспомнив, как нечто похожее у них было прямо перед высадкой на Целестин, когда они покинули свой дом, следуя за безумным планом Бэккера. Тогда они также сидели втроем у иллюминатора в открытый космос, ловили момент спокойствия, чтобы закрепить дружбу, кроме которой у них толком ничего не осталось, ведь в ужасе трагедии на Коме они потеряли всех.