Внучка бабы Яги
Шрифт:
— По какому поводу посиделки?
— О, мы с тобой присутствуем при эпохальном событии, — ответил барон. — Передел сфер влияния в бандитском сообществе.
— А попроще? — Узел не поддавался, я вцепилась в него зубами.
— Сейчас наверху бывшая банда Колоба выбирает нового атамана. А нас, так сказать, убрали на время, чтоб не отсвечивали. Не нужен им больше старичок.
— И поделом…
— Что значит — поделом? — встрепенулся Колоб. — Я столько лет ими командовал, заместо отца с матерью им был. Знаешь, как они меня слушались? По струнке ходили! А теперь, как слабину мою почуяли, и не мил стал. А все
— Ну, значит, его и выберут, — пробормотала я, отплевывая волоконца пеньки.
Узел повержен, дальше студент и сам может. Теперь и Иваном можно заняться.
— Мне другое интересно, — проговорил Зигфрид, скидывая веревку и потирая затекшие руки. — Как вы на меня вышли?
— Знамо как. Яга навела. Я у нее новый пергамент сторговать хотел. А она говорит — нету, барону швабскому подарила. Ну а на след ваш выйти плевое дело было. Сноровка имеется.
— Драконий род! — ругнулся студент. — Я прочесываю вашу Рутению в поисках хоть какого-то упоминания о наследии Шамуила, собираю невнятные байки, чтоб из этого словесного мусора извлечь хоть какую-то крупицу информации. А оказывается, тут любая собака в курсе, у кого можно разжиться заклинанием для активации големов!
— А за собаку и по хлебальничку получить недолго, — грозно всхрипел Колобок.
— Да что ты можешь без своего оруженосца, кулебяка черствая! Ты даже вниз спрыгнуть боишься! Мыши, видите ли, кругом!
— Не ори, — буркнула я. — Бабушка у того докса заклинания в нарды выиграла. Азартный он дядька был, вот и… Ты же все понял, еще когда муравьеда потрошили. А Мирон про то знал, у него в доме игра шла…
Зигфрид примолк, глянул на мои попытки освободить Ивана. Потом просто дернул за кончик тугой веревки, узел плавно распался.
— Подъем! Отечество в опасности! — похлопала я детинушку по щекам.
Иван распахнул пустые васильковые глаза, встрепенулся, скидывая путы, и ринулся к Колобку.
— Дядюшка, — мычал дурачок, подхватывая на руки бывшего атамана.
— Кто против нас с Ванечкой? — повеселел Колоб.
— Не шебурши. — Я успокаивающе подняла руку. — Сейчас мы на одной стороне. Выбираться надо, пока твои парни нас на капусту не пошинковали.
— Никогда, ты слышишь, никогда ни я, ни ребята мои душегубством не занимались! Грабили, да! Но чтоб жизни лишать…
— А хозяин куда делся? — вдруг спросил Зигфрид.
— Кроме вас двоих, в доме никого не было. Скажи, Ваня.
Оруженосец уверенно кивнул.
— Сбежал, наверное, как доблестное воинство увидел, — предположила я.
— Понимаете, какое дело… — Зигфрид говорил медленно, подбирая слова. — Есть у меня подозрение, что нас хотели отравить.
— Ты, паря, ври-ври, да не завирайся, — опять вскипел бывший атаман. — Ребята тебя аккуратно разделали. Прикинь, Лутоня, спускается эта оглобля, ничего вокруг себя не замечает. Ну, Ванечка его аккуратненько так древком по кумполу и тюкнул. А потом уж остальные набежали, веревки затянули. Я большего сопротивления от боевого мага ожидал. Может, он того — недоучка?
— В том-то и дело, — не обиделся студент. — В нормальном состоянии я на многое способен. А так… Я же долго пытался пережечь веревку на запястьях, а сил хватало только на одномоментное поднятие температуры тела.
Иван, вспомнив неудавшийся обыск, подул на левую ладонь.
— Или вот Лутоня, —
— И не от испуга вовсе сомлела, — буркнула я. — Чего там страшного было… Я почти сразу догадалась, кто у разбойничков за главного. Просто чего-то ослабла.
— Вот! И я о том же, — гнул свое барон. — Два стихийника одновременно теряют свою силу. Подозрительно. Надеть какой-нибудь ограничивающий амулет на нас не могли. На обоих сразу, да еще чтоб я не заметил? Нет, нереально. Значит, что-то было подмешано в еду или питье.
— Ёжкин кот! — не на шутку испугалась я. — Караул! Бежать надо! Зигфрид, давай ты меня повыше поднимешь, я попробую дверь толкнуть.
Парень послушно подсадил меня на плечи. Я руками уперлась в люк. Раз, еще р-р-раз! Эх, поддается, вражина, но щелочка махонькая получается, в полвершка.
— Надо что-нибудь в щель подсунуть наподобие рычага, — вступил с советом Колобок. — Ну-ка, Ванечка, давай по углам пошерудим. Только на пол меня не пускай — там мыши. Схарчат дядюшку — пикнуть не успеешь.
Судя по звукам, дурачок послушно исполнял приказание: разворошил кучу хлама в дальнем углу, скрипнул доской…
— На тебе, тетенька, палочку, — прогундел, ткнув мне чем-то в плечо.
А племянничек-то меня годков на пять-шесть постарше будет. Я схватила рычаг. Палка была гладкая, липкая на ощупь, а на конце болтались какие-то противные ошметки. Ну да лучше, чем ничего. Я попыталась просунуть ее в дверную щель, повертела туда-сюда, поудобнее прилаживая. Нет, тонковата палочка, хрустит так подозрительно… Что это за дерево такое хлипкое? Глянула поближе, пытаясь рассмотреть текстуру, ведь у каждого растения на ветках прожилки по-разному расположены. Ёжкин… Я рухнула вниз как камень, забилась в уголок и извергла из себя весь обильный ранний ужин.
— Лутоня… — Барон заботливо придержал меня за плечи.
— Это обглодок, — ответила я, вытирая рукавом губы, — человеческий…
Меня опять скрючило в рвотном позыве.
Зигфрид поискал на полу, поднес страшный предмет к свету. Я знала, что он сейчас рассматривает. На том, что некогда было лучевой костью, болтались измочаленные остатки мужской руки. Веснушчатая кожа, поросшая светлым курчавым пушком, пальцы с коротко стриженными ногтями, тонкий ободок венчального колечка. Ой! Меня вырвало желчью. Ванечка лихорадочно оттирал руки о штаны, Колобок жался к его ногам, мелко подрагивая.
— Поздравляю, господа, — выдавил барон. — Судя по следам зубов, мы находимся в логове упырей. Нужно немедленно…
— Иван, прячь дядюшку за пазуху! — перебил Колобок.
Вот ведь драконий сухарь, только о себе и думает! Нужен он нелюдям как прошлогодний снег. Одного понять не могу: как мне удалось проворонить упырьи личины наших хозяев? Ведь не действуют на меня мороки. Дурачок спрятал расстроенного предводителя на груди. Я схватила факел и осветила дальний угол. Человеческих останков там хватало. Я не приглядывалась, а то опять поплохеет, но и беглого осмотра хватило, чтоб волосы зашевелились на голове. Зигфрид с плотно сжатыми губами озирался по сторонам, не выпуская из рук страшную находку. Бледный Ванечка шептал молитву какой-то богине, Колобок по-бабьи причитал. Что ж делать? Я приткнула факел на место.