Внуки Богов

Бережной Александр Евгеньевич

– Нет плакальщиц на твоем погребении, витязь. Не возносит тебе хвалу дружина на тризне. Не насыпан холм над твоим пеплом. Но Боги зрят твою честь и отвагу, твою верность родной земле, и как равный войдешь ты в небесную рать пращуров наших, что ждут в Сварге последней великой битвы с воинством тьмы. Слава тебе! Я исполню твой наказ. Прощай мой наставник! Скоро ль свидимся с тобой в чертогах Богов, того – не ведаю.

Я уходил через лес на полуночь и долго еще видел зарево погребального костра меж стволами деревьев.

Глава 3. Посланник. 775 год н. э.

Мне снится древняя Аркона,

Славянский

храм,

Пылают дали небосклона,

Есть час громам.

Я вижу призрак Световита,

Меж облаков,

Кругом него святая свита

Родных Богов.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Славянский мир объят пожаром,

Душа горит.

К каким ты нас уводишь чарам,

Бог Световит?

Константин Бальмонт.

Трижды народился и умер месяц, прежде чем я добрался до острова Руян в далеком Варяжском море. Через земли тиверцев, дулебов, вислян, поморян, лежал мой путь. Все сие наши племена, славенского корня. У всех сходная речь. Все чтят Светлых Богов, хоть и называют по-разному. Когда-то единый народ разбрелся по земле и каждое племя начало мнить себя иным, чем родичи. Не хуже, не лучше, но иным. Утратилась связь меж людьми славенского языка и обычая. Посеялась вражда и неверие к родичам по вере и крови. И кровь стала литься меж братьями. Почто так случилось? Не ведаю. Нет ответа. Раньше не мыслил о том, а теперь все чаще спрашиваю себя: «Почто так нелепо устроен мир? Отчего Светлые Боги терпят на земле зло и кривду и не изничтожат всякую нежить, что лишь имеет облик людей, а по сути – твари, сотворенные Чернобогом?»

Чую – есть тут какая-то тайна. Да не разгадать мне ее без помощи тех, кто совет держит с Богами и ведает тайны Всемирья.

В граде поморов Щецин, за последние ромейские номисмы я упросил поморских купцов доставить меня на полуночную сторону острова Руян, где стоял град Аркона.

Я заметил его еще издали. На высоком холме, словно паря над землей в утреннем тумане, поднималась причудливая резная городьба священного града.

Продрогший, в рваной одежде, с отросшей бородой и начесанными кудрями, я напоминал нищего калику-странника. Сие впечатление добавлял длинный посох из ясеня, который при необходимости мог служить палицей для защиты от зверей и лиходеев.

На моем пути трижды лихие молодцы пытались остановить меня, нападая порой совсем не с палками, а с острым железом. И трижды я обращал в бегство оставшихся в живых, проходя через их стаи, аки нож сквозь масло.

У ворот града путь мне преградили два стражника, без доспехов, в холщовых рубахах, с копьями в руках и мечами у правого бедра, как обычно носят клинки вальхи 137 . Клепаные железные шеломы небрежно висят у пояса. Круглые деревянные щиты, укрепленные бронзовыми полосами в виде косого креста, стоят у стены.

137

Вальхи – так славяне называли кельтов.

– Безпечные ребята… либо, дюже уверенные в своей силе.

– Кем будешь? – спросил меня парень весен двадцати от роду, со шрамом, проходившим через правую щеку и верхнюю губу. Отчего казалось, будто он все время улыбается краем уст.

– Да чего цепляешься к божьему страннику? – укоризненно сказал другой, постарше, с курчавой, тронутой сединой бородой. – Вишь – издалека человек

пришел, поклониться святому месту.

– Истинно так… – закивал я. – Поведайте храбрые вои, как мне добраться к Красному храму?

– Да вон он… – кивнул старший за ворота, – отовсюду зрим. Эвон четыре его главы, аки шеломы ратные… То и есть Красный храм Световита.

– Больно безпечно вы тут живете, – покачал я головой. – Вражьих слухачей не страшитесь?

– А чего их страшиться?.. – усмехнулся бородач. – Таить нам нечего. Своих татей 138 давно повывели, а чужого стража выявит еще на причале. Ну, а коль найдется такой лиходей, что на казну Световитову позарится… Того Боги сами накажут.

138

Тать – вор, злодей, преступник.

– А были такие, что зарились?

– Были, да в Пекло сплыли!.. Эвон, их черепами частокол украшен в назидание иным дурням, – он указал на вал у стены.

На острых колах, торчащих под наклоном из крепостного вала, белели человеческие черепа.

– Неужто сами Боги наказывают? – поинтересовался я.

– Вестимо – Боги!.. – кивнул бородач. – Ну ты иди мил человек, куда шел. Нам лясы с тобой точить некогда… Нам службу бдить надо!

– Благодарствую! – поклонился я и поплелся к храму.

Краем глаза увидел, что стражники плюхнулись у ворот под стену, достали баклажку и по очереди стали прикладываться к ней. Мед тек по усам бородатого и тот вытирал его узорчатым рукавом сорочки.

– Вот уж кому служба медом кажется. У нас бы за подобное – старшины со стражников три шкуры содрали. Да еще бы отправили конюшни чистить, либо отхожее место в гриднице.

Улицы в Арконе прямые, аки лучи солнца. И сходятся все в середине, где на огромной площади стоит огороженное резным частоколом светилище Световита. Проезжая часть выложена гладкими камнями, вбитыми в землю. По краям идут деревянные настилы. Терема, как и у нас в основном из дерева, но попадаются и каменные, по готскому обычаю возведенные, в два, а то и три поверха. Людей мне встречалось мало. Хотя, проходя мимо гостиного двора я углядел возы и множество коней у коновязи. А еще на пристани я зрел стаи ладей и насад. И наших – славенских, и иноземных.

Резные стены светилища выкрашены в цвет закатного солнца. По ним идут причудливые узоры из янтаря, меди, лепнины, а также изображения Богов, невиданных птиц и зверей. Вблизи храм подавлял своими размерами. Даже у ромеев, разве что собор Святой Софии мог сравниться с ним. Над дубовыми в два человеческих роста вратами, оббитыми железными полосами, сияет золотом лик Дажьбога. На самих дверях – символы солнцеворота с загнутыми посолонь краями 139 . Такие у нас носят волхвы Сварога, а жены вышивают на рубахах и убрусах 140 , аки обереги от злых духов, от темного глаза и нечистых помыслов.

139

Знак солнцеворота или солнечный крест – символ движения солнца (Свастика). В древности существовало 144 вида и названий свастики, изображавшихся как обережные знаки на оружии, одежде, предметах быта, в украшении теремов и храмов, а позже, даже на христианских иконах. Наиболее распространенный вид С. – косой крест с загнутыми влево (посолонь – по движению солнца), или вправо (противосолонь) краями. Существует так же мнение, что С. древнейший символ «Древа миров» – нашей галактики.

140

Убрус – женский головной убор-покрывало, а также – платок, полотенце.