Внутренний зов
Шрифт:
Сначала я внимательно его слушала, но спустя несколько минут мне в голову врезался до боли знакомый звук. Именно его я не раз слышала у себя во снах, но наяву впервые. Я повернулась в сторону леса. Звук был негромкий, едва различимый, но он все равно смог привлечь мое внимание. Я снова начала ощущать это странное чувство притяжения. Теперь мне кажется, что в лесу есть ответы на все вопросы, которые меня интересуют. Чем дольше я смотрю на него, тем сильнее растет мое желание пойти на звук.
– София! – возглас Димы приводит меня в
– Да, все нормально, – сказала я, постепенно возвращаясь в этот мир, – просто задумалась.
– Ты опять засмотрелась на лес?
Каждый раз, когда мы приходим на мост, лес забирает все мое внимание, но сегодня он это делает по-особенному. Я долго думала, что ему ответить.
– А ты был в этом лесу? – в конце концов, выдавила я.
– Конечно. Мне кажется, каждый, кто здесь живет был там.
– Саша обещала сводить меня туда, но мы все никак не соберемся.
– Это самый обычный лес, в нем нет ничего особенного, – скептически сказал Дима.
– Давай сходим туда? – этот вопрос напрашивается сам собой. Я даже не заметила, как спросила это.
– Сейчас?
Я кивнула в надежде, что Дима согласится. Он не долго подумал, затем посмотрел на меня, и хоть его выражение лица говорило о том, что он против этой затеи, он все же согласился.
– До него нужно ехать около тридцати минут, потом придется долго идти пешком. Ты готова?
– Да! – с уверенностью выдала я.
– Тогда пойдем. Лучше успеть вернуться до темноты.
Не теряя времени, мы отправились на автобусную остановку. Я была уже в предвкушении, но единственное, что меня волновало – это чувство вины. Отец запретил мне ходить в лес. Но вот почему? Дима и Саша говорят, что там не опасно. Тогда о чем он переживает?
Доехав до нужной нам остановки, мы пошли пешком к лесу. Всю дорогу я слабо ощущала это чувство притяжения, но чем ближе мы приближались к лесу, тем сильнее оно нарастало, а звук становился громче с каждым шагом. Теперь он не казался мне страшным, как во снах, а лишь сильнее пробуждал во мне интерес. Мое сердце колотилось так, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Я смотрела на лес и никак не могла отвести взгляд, словно он меня гипнотизирует. Прошло несколько минут, и вот мы уже стояли у лесополосы. Всего один шаг отделяет меня от загадочной неизвестности.
– Держись рядом со мной, – произнес Дима, – здесь легко заблудиться.
Пройдя вглубь леса, мне стало еще больше не по себе. Теперь он меня не просто притягивает, а как будто зовет в конкретное место. Звук не пропадал и, прислушавшись, я поняла, что он исходит из определенной стороны. Непроизвольно, я поддалась этим чувствам и ноги сами повели меня.
– Куда ты идешь? – остановил меня Дима.
– Ты ничего не слышишь? – будто бы под гипнозом спросила я.
– Нет.
Внимание Димы резко переключилось на что-то позади меня. «Ох» – выдохнул он и метнулся в сторону,
– Дима! – крикнула я ему в след, но он не остановился. Желание пойти на зов леса еще сильнее манило меня. Я повернулась в сторону, из которой исходил звук, а затем туда, куда побежал Дима. Переборов свое сильнейшее любопытство, я все же решила пойти за другом.
Я нашла его сидящим у дерева. Согнув колени и держась на носках, он смотрел на деревянный крест, торчащий из небольшого бугорка земли. На нем висел венок из завязших цветов. Медленно я подошла к Диме и встала рядом, уставившись на могилку.
– Как думаешь, кто здесь похоронен? – спросил он.
Я пожала плечами:
– Может, чей-нибудь питомец.
Дима призадумался и после недолгого молчания спросил:
– У тебя есть домашнее животное?
– Нет. А у тебя?
– Нет. Но я всегда хотел собаку.
– Зачем?
– Это самый верный и надежный друг.
– Собака? Это же животное. Разве она способна заменить человеческую дружбу? – не согласившись с высказыванием Димы, сказала я.
– Собака способна заменить любого друга. Она ни за что не причинит тебе моральную боль. С людьми, наоборот: в них никогда нельзя быть уверенным. Ведь даже самый близкий человек может тебя предать.
– Я уверена, что ты не способен на предательство.
Дима ничего на это не ответил, лишь бросил на меня холодный взгляд. Я продолжила:
– Ты ошибаешься, настоящий друг никогда нарочно не причинит тебе вреда. Если же так случается, значит никакой дружбы и не было.
– Тогда, как ты можешь быть уверена, что это настоящая дружба?
Честно говоря, его вопрос поставил меня в тупик. Разве можно как-то объяснить близость между людьми? Она либо есть, либо нет. Я молчала слишком долго, поэтому Дима продолжил:
– Ты просто еще не встречала по-настоящему безнравственных людей.
– А ты встречал?
Дима проигнорировал мой вопрос, но его стеклянные, уставшие глаза, говорили сами за себя. Он смотрел на меня, не отрывая взгляд, поэтому сейчас я особенно хорошо могла разглядеть каждую деталь на его лице. До этого момента я не замечала его синяки под глазами. Такие тяжелые и темные, как будто он уже несколько дней совсем не спит.
– Пора возвращаться, скоро уже начнет темнеть, – поднявшись, сказал Дима.
Он не проронил ни слова до самой автобусной остановки. Дима как будто погрузился в свои мысли. Мне бы хотелось узнать, о чем он задумался и почему не ответил на мой вопрос. Сегодняшняя ситуация дала мне понять, что я совсем мало знаю Диму, да и он сам не горит желанием мне что-то рассказывать. Я его не виню, ведь я и сама не полностью честна с ним. Если я скрываю свою особенность, считается ли это, что я плохой друг? Имею ли я право требовать от него откровения и честности? Наверное, нет. Но сегодня я поняла, что хочу узнать его получше, ведь он стал близким для меня человеком.