Внутри ауры

Апосту Александр

— Давно это ты занялся нательной живописью? — поинтересовался Кирилл.

— Уже месяца четыре.

— Я помню, у тебя всегда мечты на этот счёт имелись.

— Да, я же всегда любил рисовать, — односложно и благодушно отвечал Фуджик.

— А есть эскизы? — с лёгкостью внедрилась Маша в медитативную атмосферу.

— Конечно. Вон альбом.

Девушка открыла достояние творческого человека. В основном превалировал японский стиль с присущими ему самурайскими мечами, уродливыми масками и змееподобными драконами.

Маше было очень интересно, и она разглядывала каждый рисунок, гадая что могла бы себе позволить.

— И как успехи? — спросил Кирилл, оценивая кровоточащие контуры на плече паренька.

— Записи есть. Но пока больше на краску и инструменты уходит, — без особой грусти признался Фуджик, — хотя на траву хватает.

Кирилл встрепенулся и, радуясь за товарища, бросил:

— А ты прямо шикарно устроился! Диджеинг, тату-салон, трава! Живёшь в одно независимое удовольствие!

— Чья бы гедонистическая корова мычала! — отрезал Фуджик.

— Надо своё агентство ежедневных праздников по всему миру открывать! — бросила Маша. — Мы с Кириллом организаторы, ты — диджей! Вечное веселье и путешествия!

— В Вегас рванем! — пафосно ухмыльнулся Кирилл.

Фуджик хотел поспорить, но друг опередил его заторможенность и исправился:

— В солнечный Майями! Будем прокачивать народ среди белого песка, кокосовых пальм, океанских волн и дорогих архитектурных высоток!

— Да, — мечтательно подтвердил Фуджик.

— В море алкоголя и бикини!

— И ананасов! — добавил Фуджик. — Я обожаю ананасы! Первое, что сделаю, это слопаю один просто целиком, а во втором замучу Пина-Коладу!

— Точно! — восторженно завопила Маша. — Я тоже хочу!

— Тогда понадобится три ананаса.

— Не-а, — категорически сказал Кирилл, — маленький «Большой Лебовски» внутри меня «Белый русский» со льдом не предаст даже на вашем курортном американском побережье!

Все посмеялись, даже тот скромный молчаливый паренёк с оголенным плечом.

— Кстати, я вам там бутеры на кухне приготовил, — бросил Фуджик, обрабатывая влажной ваткой свежую рану. — Вы же по-любому голодные.

— Ещё бы, — кинула Маша, — я сейчас готова за десятерых наесться.

Она хотела идти, но поняла, что нужен знающий дорогу проводник, и прихватила за руку Кирилла.

— Мы сейчас сюда вернёмся, — предупредил парень.

— Супер, — откликнулся Фуджик и продолжил работу.

Возвратившись с тарелкой горячих бутербродов и чаем, ребята разместились на кровати.

— М-м-м, — восхищенно протянула Маша, — с шампиньонами!

— Это традиционное блюдо шеф-повара! — подметил Кирилл. — Готовит после каждой пьянки.

Талантливый малый улыбнулся и снова оторвался от работы.

— Но для особого вкуса надо дунуть.

— А давай! Добавим прованских трав в твоё эксклюзивное блюдо!

— Кубинских!

— Скорее улицедзержинских! — посмеялся

Фуджик и передал Кириллу специальный аппарат.

Парень угостил по-джентльменски первой Машу.

— Просто вдыхать надо?

— Как кальян, только эффект будет как от лечебного ингалятора.

Гости прокашлялись, как туберкулезники. Фуджик предусмотрительно выбрал динамичные треки с летних электронных фестивалей и прибавил звук на колонке.

— Теперь эти бутеры, действительно, райское наслаждение! — промямлил Кирилл с набитым ртом.

— Ага, — с прищуренными весёлыми глазами подтвердила Маша.

Тут Кирилл ни с того ни чего начал ржать. Ребята без вопросов посмотрели на него и молниеносно присоединились. Парень несколько раз хотел что-то сказать, но каждый раз чужой смех активировал его собственный.

— Конечно, твои ананасы, алкоголь и трава — это замечательно, — получилось взять контроль над собой, — но банановая кожура и сушёная жаба с ними никак не сравнятся…

Тут Маша прекратила смех, ничего не понимая. Фуджик ещё больше рассмеялся над сказанным, а потом с трудом попытался объяснить суть:

— Мы с Кирой в 8 классе пытались создать свой легалайз и запатентовать его под нашим именем. Мы ничего лучше не смогли найти в интернете, кроме смеси сушёной банановый кожуры, тертого муската и кефира…

Тут Маша залилась пуще прежнего. Она уткнулась в содрогающегося от хохота Кирилла и только успевала вытирать слезы с глаз.

— А потом… А потом…, — не мог пересилить себя Кирилл, — мы скурили завернутый в газету высушенную жабью кожу, которую мы предварительно подержали пару дней на солнце. Потом гуляли по парку и воображали, какими мы скоро станем крутыми наркобаронами.

Все ржали до приступа истерики. Фуджик только и успевал утвердительно кивать головой. Тихий скромник в голос издавал хохот на всю квартиру.

— Не удивительно, что ты с твоими идеями в психушку попал, — молвила Маша.

— Ой, не говори.

Они вновь вернулись к завтраку, иногда высвобождая смехотворные позывы. Фуджик себя призвал к серьёзности и занялся делом.

— Что теперь-то будете делать? — задал он волнующий вопрос. — Не боитесь, что вас поймают?

— Кто? — усмехнулся Кирилл. — Кому мы нужны? Мы теперь самые свободные на свете люди.

— А психушка или органы опеки?

— Думаю, они только рады от нас избавиться. Они ведь считают, что мы без них пропадем. А пропасть, мой друг, может лишь тот, кому есть, что терять.

Фуджик окинул друга понимающим взглядом и кивнул.

— А жить где? А деньги брать откуда?

— Огромная жизнь — наш дом. И здесь все мы временные гости. А деньги вот, — парень демонстративно, достал из кармана купюры.

— Откуда? — отпала челюсть товарища.

— Да надули вчера одного авторитетного дилера, — посмеялась Маша.