Внутри убийцы
Шрифт:
Он приближался, и она пошла еще быстрее; потом в панике побежала, хватая ртом ледяной воздух, морозящий легкие. Кто-то испуганно заскулил. Это была она. Мужчина за спиной тоже побежал. Он не кричал ей остановиться, не звал ее по имени – просто бежал, дыша еще тяжелее, почти рычал.
Сколько шагов до дома? Тридцать? Сорок? По щекам бежали слезы страха.
Оставалось только кричать. «Помогите! Кто-нибудь!» – Голос звучал натужно, сорванно, совсем не так громко, как ей хотелось. Не открылась ни одна дверь, ни одно окно. Никто не вышел из домов, чтобы спасти ее. Мужчина, гнавшийся за ней, оказался совсем рядом, схватил за куртку… Зои пыталась вырваться, но ворот душил ее, и мужчина потянул ее обратно, поволок в кусты и где-то в зарослях бросил ее, беспомощную, на землю. Затем выхватил нож и принялся срезать с нее одежду, а взгляд его был полон безумия, похоти и ненависти…
Она вскинула руку, пытаясь остановить мужчину… и проснулась. В горле застрял крик. Зои лежала в темноте, тяжело дыша; сердце колотилось так, будто ему тесно в груди. Не сразу, медленно, до нее дошло. Она в своей спальне, за стеной – комната родителей. Ночь холодная, а она во сне сбросила с себя одеяло. Зои подняла его с пола. Ее трясло, и она сама не знала, от холода или от кошмара. Нащупала выключатель и включила лампу, зажмурившись от внезапного света.
Андреа, спавшая на полу, заворочалась. Зои быстро выключила лампу. Уже вторую ночь она обнаруживала Андреа спящей в ее спальне. По-видимому, хоть ее младшая сестренка и не понимала, что происходит, но ей запретили играть на улице, и она ощущала общую нервозность и страх, явно чувствуя, что происходит нечто плохое.
Зои свернулась в клубок под одеялом, боясь засыпать. Кошмар не желал уходить. Он был слишком ярким, слишком отчетливым. Неужели Джеки Теллер пережила это перед смертью? И Бет?
Нет. Им было намного хуже. И они не проснулись.
– Зои? – нарушил
– Ай? – отозвалась Зои, стараясь говорить как обычно.
– А Джеки была старой?
– Что?
– Джеки. Та женщина, которую знала мама. Она была очень старой?
Зои задумалась, что Андреа подслушала и что из этого поняла. В конце концов, ей было только пять.
– Нет, – ответила она. – Она была не старой.
– Но мама сказала папе, что Джеки умерла. А умирают только старые люди, правда? Очень старые.
Зои лежала на спине, глядя в потолок, и молчала.
– Джеки была старой? – настаивала сестра; она точно не отстанет.
– Нет, но… так не должно было случиться.
– Но она умерла, правда?
– Да. Она умерла.
– Как ты думаешь, я тоже могу умереть? Я не хочу умирать…
Испуганный всхлип.
– Мама говорила, только очень старые люди умирают. Старше, чем бабушка.
– Ага, Рей-Рей, не волнуйся, – услышала Зои собственный голос. – Умирают только старые люди.
– Старше, чем бабушка?
– Ага, старше, чем бабушка.
– Так я не умру?
– Только когда ты будешь очень-очень старенькой, Рей-Рей.
– А ты умрешь?
– Ага, но только когда буду совсем старой. Засыпай, Рей-Рей.
– А можно я буду спать с тобой?
– Конечно, – с некоторым облегчением ответила Зои. – Забирайся.
Сестра запрыгнула в кровать, попав ей коленкой по животу. Пока Зои пыталась перевести дыхание, Андреа уютно устроилась рядом.
Казалось, прошла всего пара секунд, и дыхание сестры стало мерным. Зои лежала в кровати, и ей казалось, что она больше никогда не сможет заснуть.
Утром пятницы учитель математики заболел, и у Зои в расписании внезапно образовалась дырка в два часа. Хизер предложила сбежать с уроков и добыть горячего шоколада. Сперва Зои обрадовала эта идея, но потом в голову пришла другая, навязчивая мысль.
Конец ознакомительного фрагмента.