Во имя чести
Шрифт:
– Сэр, – окликнул от станции комуникации лейтенант Клэв. – Капитан К’тран послал сообщение с «Тертоса». Он сообщает, что лейтенант Аг’хелл оказалась несговорчивой в предоставлении информации о том, как разрядить торпеду.
Спок иного не ожидал. Будучи опытной шпионкой Аг’хелл без сомнения обладала навыками, необходимыми чтобы гарантировать, что она не выдаст никакой ценной информации. Он услышал шипение дверей турболифта за спиной, и обернулся, чтобы увидеть, как на мостик входят Чехов и посол Джокуэл. Спок отметил обеспокоенное выражение лица посла, в то время как Чехов выглядел просто уставшим.
– Лейтенант
Джокуэл вышла из ниши турболифта.
– Я собираюсь высказаться в защиту Калджага. Наши достижения не должны быть омрачены его злополучной причастностью к этому делу, особенно если учесть, что его вынудили.
Спок соглашаясь кивнул. После просмотра версий проекта соглашения, которые составили Джокуэл и Калджаг, ему стало очевидно, что клингонский посол был предан мирному процессу несмотря на ту роль, которую он сыграл в акте саботажа. Спок не сомневался, что Джокуэл сможет убедить любую федеральную комиссию по расследованию в содействии Калджага. Но сейчас у Спока были более неотложные дела. Джокуэл казалось тоже почувствовала это.
– Капитан, а вы бы смогли дезактивировать торпеду?
– Нет, посол, – ответил Спок. – Учитывая ограничение по времени, наш единственный выход – довериться опыту мистера Скотта и инженера «Тертоса».
Двери турболифта открылись снова, на сей раз пропустив на мостик Маккоя. По наблюдениям Спока доктор, казалось, был в своем обычном возбужденном состоянии, что подтвердилось, когда Маккой заговорил.
– Я только что услышал, что Скотти отправился наружу в скафандре, чтобы оторвать торпеду с корпуса того корабля. И чья была эта идиотская идея?
– Это была идея мистера Скотта, – ответил Спок.
Маккой был совсем не рад услышать это подтверждение.
– А кто-нибудь побеспокоился сообщить ему, что эта чертова штука может взорваться?
– Он знает о риске, доктор. И тем не менее он дает нам единственный жизнеспособный шанс справиться с ситуацией.
Спок знал, что Маккой просто озвучил свое беспокойство за друга, но эмоциям нельзя было позволить затуманить проблему. Времени было мало, а дилемма, с которой они столкнулись, быстро приближалась к критическому состоянию. Повернувшись к одному из хронометров мостика, Спок увидел, что до взрыва остались всего две минуты восемь секунд. Почти.
Начав от точки около головы торпеды и двигаясь в противоположных направлениях, Скотти и К’вир начали вырезать одну из сторон неровного прямоугольника. Они работали так, чтобы соединиться снова на противоположном конце снаряда, и Скотти видел, что теперь их отделяли всего несколько метров. Скотти сверился со своим трикодером.
– Осталась одна минута двадцать семь секунд. Как продвигается, парень?
К’вир ответил не поднимая глаз.
– Чтобы закончить надрез нам понадобится почти минута, – сказал он, продолжая работать.
Проклятье! Скотти знал, что даже если они с К’квиром смогут закончить отсоединение секции корпуса, «Энтерпрайзу» все равно придется убрать торпеду подальше от клингонского судна до того, как она взорвется. Вблизи взрыв все еще мог нанести огромные повреждения«Тертосу»,
Краем глаза он уловил движение, и, повернув голову, увидел «Энтерпрайз», движущийся в их направлении. Он оценил расстояние в двести километров, и громадный звездолет быстро сокращал дистанцию. Зачем Спок так близко подвел звездолет?
Ну конечно! Он хочет использовать щиты «Энтерпрайза», чтобы защитить «Тертос» на тот случай, если они не смогут убрать торпеду за собственный защитный периметр клингонского корабля.
– Будьте благословенны, Спок. Я знал, что могу на вас рассчитывать.
– Вы должны расчистить место прежде, чем мы сможем задействовать луч, – ответил Спок. – Сорок пять секунд до взрыва. Будьте готовы к транспортировке на борт.
Скотти посмотрел на корпус и увидел, что разрезать осталось меньше двух метров. И не было никакой возможности окончить работу за оставшееся у них время.
– Парень, это нужно сделать. Мы должны разделаться с этим.
Скотти прикинул, что «Энтерпрайз» приблизился примерно на пятьдесят-шестьдесят километров. Он был уверен, что при полной мощности своих щитов судно сможет противостоять всей тяжести взрыва.
К его чести К’вир не позволил даже приближению «Энтерпрайза» отвлечь себя от своей задачи. Все еще продолжая резать своим факелом неподдатливую обшивку корпуса, он сказал:
– На таком расстоянии тягловый луч вашего корабля должен быть откалиброван настолько точно, чтобы избежать дальнейшего повреждения окружающего корпуса или внутренних отсеков. Каждый сантиметр который мы прорежем поможет им.
Хотя он почти слышал, как тикают в его голове секунды, Скотти знал, что клингон прав. Если бы ситуация изменилась в корне, он бы боролся с таким же упорством, чтобы спасти «Энтерпрайз».
– Пусть ваш корабль активирует свой луч, – сказал К’вир, все еще проводя своим резаком по корпусу.
Скотти передал приказ, и секунду спустя почувствовал силу луча, который замкнулся на частично отсоединенной секции обшивки корпуса, и его тепло-золотистый свет окутал область, которую отрезали они с К’виром. Хотя конечно звук здесь не был слышен, инженер представил, что слышит, как протестует металл, раздираемый мощью звездолета. Очевидно Спок сдерживал полную силу луча, учитывая хрупкость тел двух инженеров, а также из-за потенциального вреда, который мог причинить луч самому «Тертосу».
Однако Скотти все-таки увидел, как движется частично отсоединенная секция обшивки, как начинает отрываться от корпуса. К’вир продолжал резать медленно освобождая секцию сантиметр за сантиметром. Но все это требовало слишком много времени.
– Спок, увеличте мощность, – окликнул Скотти в коммуникатор своего шлема. Потянувшись чтобы схватить К’вира за руку, он сказал клингону. – Нам пора уходить. Позволим «Энтерпрайзу» убрать это отсюда.
Инженеры выбрались на простор, двигаясь так быстро, как позволяли им их громоздкие скафандры и намагниченные ботинки. За своей спиной Скотти почти чувствовал, как тягловый луч «Энтерпрайза» увеличивает мощность на почти отсоединенной секции корпуса. Он обернулся вовремя, чтобы увидеть, как оторвалась пластина корпуса с прикрепленной к ней торпедой, окутанная непреклонной хваткой луча.