Во имя Чести
Шрифт:
Я уже окончательно погрязла в глубинах математического анализа и завязла в расчётах, когда меня отвлёк реальный мир: заранее настроенная мной оповещалка предупредила, что поблизости появился кто-то живой. Надо думать, хозяин дома вернулся.
Выбравшись из виртуальных пространств, я впала в ступор: передо мной стояла женщина. Совершенно незнакомая, но очень красивая, и явно являющаяся местной уроженкой. Она внимательно разглядывала меня с каким-то почти гастрономическим интересом.
Наверное, будь я скромной девочкой, я бы перепугалась, подскочила с места, начала бы извиняться, —
Наряд у неё был красивый и яркий, но я бы в таком чувствовала себя дурой. Я вообще не люблю юбки, а уж длинные просто терпеть не могу: они путаются в ногах и здорово стесняют движения. На незнакомке же была широченная ярко-алая юбка из какой-то атласной ткани, струящаяся гладкими складками до самого пола и обрисовывающая изящные бёдра. Живот был открыт; и она вполне могла себе это позволить с такой фигурой. Верх был прикрыт короткой белой кофтой с длинными расклешенными от локтя рукавами, высоким воротником-стоечкой и широкими лентами, закрепляющими эту конструкцию под грудью. В общем, на фоне здорового летнего загара и тяжёлой волны чёрных волос, свободно спадавших ниже талии, смотрелось потрясающе.
Но, глядя на неё, я окончательно поняла, насколько я нервировала своим видом мужчин на корабле. Можно сказать, закрыто у меня было единственное место, которое находила возможным демонстрировать местная красотка: живот.
— Как… вульгарно, — на вполне неплохом галаконе заявила женщина, разглядывая меня.
Нормальное начало знакомства! Чем я ей не угодила? В принципе, очень похоже поведением на ревнивую жену; но я что-то не заметила в доме следов присутствия женщины. Может, они отдельно живут? Или это какая-нибудь загородная дача? Вот сейчас нарисуются у капитана из-за меня семейные проблемы, так ему и надо!
— Тебя спросить забыла, — фыркнула я задиристо. — Кто ты вообще такая?
— Доброжелательница, — ухмыльнулась она, присаживаясь в кресло напротив. Вот это да! Эти люди умеют улыбаться?! — Пришла на тебя посмотреть, предупредить, а ты хамишь.
— Ты первая начала, — невозмутимо пожала плечами я. — И о чём же ты меня хотела предупредить?
— О том, кто тебя сюда привёл, разумеется. Об Инге. Пока не поздно, откажись от него в качестве хранителя.
— А то что? Ты мне глаза выцарапаешь? — я, не удержавшись, недовольно поморщилась. — Да я на него как бы и не претендую, я домой хочу.
— Это пока, — улыбка у неё оказалась крайне неприятной. — Пока его рядом нет. А когда будет, ты и не заметишь, как окажешься в его постели!
— Кхм. Ну, юридически, я в ней уже оказалась, — хмыкнула я, памятуя о выделенной мне спальне. — Нормальная такая постель. Мягкая только слишком, а так ничего.
— Глупышка, — снисходительно хмыкнула она. — Ты ещё маленькая, не понимаешь. Ты будешь принадлежать ему, стоит ему этого захотеть, невзирая на твои собственные желания. А он хочет, можешь быть уверена; учитывая, что в его сторону не посмотрит ни одна нормальная женщина.
Какой странный разговор
— Почему не посмотрит? — озадаченно уточнила я.
— Потому что он не достоин настоящей женщины! Потому что я его выгнала! — самодовольно заявила она.
— Эм… и как эти два факта связаны? — осторожно уточнила я.
— Он заставлял меня любить его, а потом я выгнала его, когда сумела это перебороть, — снисходительно пояснила она. — Ты же землянка, ты не знаешь, что он за чудовище! А он знает всё, что ты ощущаешь, и может заставить тебя поступать так, как хочется ему. Он же Зеркало, кто сможет добровольно находиться с ним рядом, тем более тогда, когда он уже применил свои способности не по велению Чести, а для собственного удовольствия! Теперь он принудит тебя, и за это его казнят. Ну, или, если в нём осталось хоть немного Чести, он сам уйдёт, добровольно, — радостно резюмировала она.
— За что ж ты его так ненавидишь?
— За то, что он есть! За то, что посмел читать мои чувства! За то, что мне приходится воспитывать его дочь, которая тоже из-за него может стать Зеркалом!
— Бедная дочь, — вырвалось у меня.
— А-а, то есть, ты понимаешь? — обрадовалась моя собеседница.
— Я понимаю, что ты злющая е. тая стерва, — не сдержалась я.
— Что?! — задохнулась она от возмущения.
— Что слышала. Обратись к психиатру, тебе лечиться надо. Это называется «навязчивыми состояниями», если я ничего не путаю. И оставь мужика в покое уже; ну, выгнала ты его, наладила свою жизнь, и радуйся. Я-то тут причём?!
— Неблагодарная дрянь! — она вскочила с места.
— Офигеть какая, — не стала спорить я. — Ты же для меня столько сделала, так старалась, а я тут тебя матом посылаю. Вали-ка ты отсюда, а то я терпением не отличаюсь, и с сумасшедшими общаться по правилу «надо во всём соглашаться» не намерена. Вот капитану мозг и выноси, а меня ваша личная жизнь не касается.
— Ах ты! — прошипела она и бросилась на меня с судорожно скрюченными пальцами, намереваясь не то придушить, не то вцепиться мне в волосы.
Слабой она не была, но ни черта не понимала в мордобое. В результате я её довольно быстро скрутила, заломив руки за спину и замотав её же собственными волосами. Надо думать, ей было очень неудобно с запрокинутой назад головой, но удобство припадочной истерички интересовало меня в данный момент меньше всего.
Она что-то яростно шипела на родном языке, пока я волокла её к выходу, пыталась меня лягнуть или укусить. Один раз пребольно брыкнула каблуком по лодыжке, чем окончательно вывела меня из себя.
— Пошла отсюда! — злобно рявкнула я, добавив пару забористых ругательств и невежливо припечатав скандалистку тяжёлой подошвой собственного ботинка пониже спины. Пару ступенек крыльца она перелетела, и на своё счастье влетела в куст, а то могла бы себе что-нибудь и сломать. — Бывшему своему мозги клюй, или нынешнему, а я и морду набить могу, — так же в голос добавила я и, демонстративно отряхивая руки, проворчала уже себе под нос: — Как по мне, так ты ему одолжение сделала, избавив от своего общества.