Во льдах и подо льдами
Шрифт:
По возвращении в базу 7 сентября началась рутинная работа по составлению отчетов о походе. Командование флотилии подготовило и представления о награждении участников похода. Однако оно так и не состоялось. Единственным, кто был отмечен, но уже позже, оказался командир подводного крейсера. Капитан 1 ранга С.Е. Соболевский получил орден Красного Знамени... по итогам учебного года за успехи в боевой и политической подготовке. А экипаж ракетоносца удостоился в 1972 году (кстати, первым в Вооруженных Силах СССР) Вымпела министра обороны за мужество и воинскую доблесть. Журнал «Морской сборник» посвятил в связи с этим на своих страницах небольшую информацию [438] , ни словом не обмолвившись о том, что ракетоносец первым из своих грозных «собратьев» побывал на полюсе.
438
Морской
30 суток подо льдом
Арктические походы атомных подводных лодок Северного флота, в том числе и к Северному полюсу, Обычно, как мы видели, продолжались не более двух недель, а время пребывания подо льдом ограничивалось 7—9 сутками. Первый длительный поход под ледяной шапкой планеты выпал на долю экипажа атомной подводной лодки «К-147» пр. 671, носившей именное название «50 лет СССР». Он состоялся в 1971 г.
Разработка пр. 671 велась в СКБ-143 под руководством главного конструктора Г.Н. Чернышева. Многоцелевые подводные лодки этого проекта принадлежали ко второму поколению атомоходов. Строились они в Ленинграде на Адмиралтейском заводе, В 1967—1974 гг. флот получит от промышленности 15 единиц [439] .
439
История отечественного судостроения в 5-ти т. СПб., 1996. Т. 5. Судостроение в послевоенный период 1946—1991 гг. С. 299.
В отличие от многоцелевых атомных подводных лодок первого поколения пр. 627А, корабли пр. 671 были одновальными, хотя имели два реактора и два турбогенератора. Они обладали большей скоростью хода и глубиной погружения, более совершенным навигационным радиотехническим вооружением. На лодках были установлены всеширотные навигационные комплексы «Сигма». Имелась телевизионная система наблюдения за общей и ледовой обстановкой МТ-70, способная при благоприятных условиях выдавать видовую информацию на глубине до 50 м.
Командовал «К-147», третьей в этой серии лодок, капитан 1 ранга В.В. Анохин. А руководителем похода командующий Северным флотом адмирал флота С.М. Лобов (естественно, с одобрения главкома) предложил стать Герою Советского Союза контр-адмиралу А.П. Михайловскому, возглавлявшему тогда штаб 1-й Краснознаменной флотилии атомных лодок.
У экипажа «К-147», успешно решавшего все задачи боевой подготовки и уже совершившего ряд походов на боевую службу, имелся только один недостаток — он не плавал подо льдом. Поэтому подготовку к подледному походу ему пришлось начинать с нуля. А поход действительно намечался нелегкий и необычный, во время которого предстояло решать и оперативные задачи, и заниматься выполнением обширных научно-исследовательских программ и гидрографических исследований. Выполнение их стало возможным, благодаря наличию на корабле всеширотного навигационного комплекса «Сигма», обеспечивающего не только уверенное плавание в приполюсных районах, но и резкопеременное маневрирование при ведении автоматизированного счисления и боевой прокладки в квазигеографической системе координат. Приемники радионавигационной системы «Маршрут» позволяли принимать сигналы из-подо льда, определять место подводной лодки в любом районе Северного Ледовитого океана. В дополнение к эхоледомерам на «К-147» установили опытные образцы панорамных обнаружителей полыней, а также новейший прибор — стабилизатор глубины. Последний давал возможность не только удерживать лодку на заданной глубине без хода, но и осуществлять вертикальное всплытие в автоматизированном режиме.
План 45-суточного похода был рассчитан на пребывание подводной лодки под ледяным панцирем в течение 35 суток. Плавание «К-147» должно было положить начало систематическому несению боевой службы в Северном Ледовитом океане, в связи с чем на лодке имелся полный боекомплект торпедного оружия в готовности применить его по приказу Верховного главнокомандования против подводных лодок вероятного противника [440] . Имелась и еще одна немаловажная особенность намеченного похода — отсутствовал заранее детально разработанный маршрут арктического плавания. Командование и штаб флота определили только районы, где лодка должна была маневрировать самостоятельно или по указанию берегового командного пункта.
440
Михайловский
18 сентября «К-147» покинула базу и направилась к северной оконечности Новой Земли, где ее ожидал небольшой отряд обеспечения. Возглавлял отряд капитан 2 ранга В.М. Храмцов, командир одной из атомных подводных лодок, а в прошлом штурман «К-181» во время ее похода к полюсу в 1963 г.
Утром 23 сентября «К-147» завершила движение строго на север и, «описав пологую циркуляцию, на 84-й параллели легла на курс встречи с дрейфующей станцией «СП-18», — запишет в своей «Арктической тетради» А.П. Михайловский.
Уже в самом начале плавания подводники начали отрабатывать маневр постановки на стабилизатор глубины в непосредственной близости от нижней поверхности льда. Это позволило в дальнейшем, в течение всего похода, надежно принимать сигналы радионавигационной системы «Маршрут» и определять место подводной лодки в любом районе Арктического бассейна, а также получать радиоинформацию с берега на сверхдлинных волнах, не прибегая к всплытию в полыньях.
Однако подобный маневр, сопряженный с немалой опасностью, требовал в полном смысле ювелирной работы центрального поста. Лодка в данном случае «зависала» на глубине 15—17 м. При этом расстояние от нижней поверхности, как правило, торосистого льда до верхнего среза ограждения рубки составляло 5—7 м. А впереди по курсу и за кормой в непосредственной близости от корабля сплошь и рядом свисали внушительные «сталактиты». Тщательное соблюдение «техники безопасности» тем более было необходимо для «К-147», имевшей, как и другие корабли этого проекта, единственный, далеко вынесенный за корму и совершенно незащищенный винт. Не имело подкрепления и ограждение рубки. «Противный и опасный маневр», — заметит позже в своем походном дневнике A.M. Михайловский. К тому же он требовал значительного времени — всему личному составу подводной лодки приходилось стоять на своих постах по боевой тревоге несколько часов.
24 сентября «К-147» вышла в район, где находилась дрейфующая станция «СП-18». Над лодкой нависал тяжелый пак. К вечеру по счислению подводники должны были подойти к самой станции. Но в ожидаемом месте ее не оказалось: произошел, видимо, большой снос. И только рано утром следующего дня они обнаружили «СП» и установили с ней звукоподводную связь, которую потом поддерживали несколько суток, то отдаляясь от станции на значительное расстояние, то приближаясь к ней: лодка работала с полярниками по программе «Айсберг» по 1 октября. Выполняя в этот день по просьбе начальника экспедиции последний галс, подводники достигли широты 87°07'С и затем повернули назад к дрейфующей станции. В этой точке расстояние до Северного полюса составляло менее 175 миль, но посещение его планом похода не предусматривалось. По окончании работы полярники и подводники обменялись телеграммами. В телеграмме, направленной А.П. Михайловским и В.В. Анохиным, говорилось: «Успешной работе, четкому взаимодействию, отличной связи не смогли помешать толщи воды и льда, разделявшие нас».
3 октября атомоход пересек 180-й меридиан восточной долготы и вошел в Западное полушарие, образно говоря, во «вчерашний день». (По 180-му меридиану проходит так называемая линия перемены дат — условная линия на поверхности Земного шара, разграничивающая места, имеющие в один и тот же момент времени календарные даты, разнящиеся на одни сутки, хотя часы и минуты совпадают.) На следующий день подводники своевременно обнаружили другую дрейфующую станцию — «СП-20», с которой также установили связь, правда, в телеграфном режиме. Здесь экипаж приступил к выполнению программы «Аврора», также то «отбегая» от станции, то «подскакивая» к ней. При этом корабль маневрировал на разных курсах и глубинах при различных скоростях.
5 октября «К-147» достигла самой «восточной» точки плавания (слово «восточная» взято в кавычки, так как фактически долгота была западной) и легла на обратный курс к «СП-20», находившейся, кстати, на значительном удалении от материка. Ночью, проходя поблизости от станции, снова обменялись телеграммами.
7 октября лодка прошла под льдиной, на которой находилась «СП-18», через нее установили связь с «берегом». Теперь курс лежал к тому месту, где атомоход в начале похода ушел под лед. В полдень 10 октября всплыли неподалеку от лежавшего в дрейфе и поджидавшего лодку ледокола «Пересвет». А затем, пополнив запасы сжатого воздуха, погрузились, чтобы следовать по плану. Предстояла новая «работа», на этот раз в западной части Северного Ледовитого океана.