Во тьме его желаний

Худова Алена

— Широко открой глазки и постарайся не моргать, — приказал он уже с противоположной стороны лампы.

Я послушно раскрыла глаза и постаралась расслабиться. Хоть улучшение было очевидным, но все же я очень волновалась услышать неблагоприятный прогноз.

— Какая умничка, — неизвестно за что похвалил меня мой Доктор, и уже от одного этого я почувствовала, что завожусь.

С каждым днем я все больше желала моего врача и с интересом познавала его философию. Конечно, меня пугали его эксперименты. Каждый раз кажется,

что вот сейчас он точно причинит боль или перейдет грань, но после я все равно убеждалась насколько Армин чутко ко мне относится. Как тонко умеет уловить мои ощущения, как точно довести до нужного состояния. И каждый раз превратить близость в волшебство.

— Афина? — хитро позвал меня врач. — О чем это моя пациентка задумалась?

— О Вас, — робко улыбнулась я, и томно опустила ресницы.

— Очень мило, — уже с ноткой строгости заговорил он. — Но ты должна делать то, что я тебе сказал: смотреть широко открытыми глазами и точно вперед. А ты витаешь в облаках.

— Простите, — я виновато потупилась и вновь села как полагается.

— Восстановление идет очень хорошо. Положительные эмоции явно пошли тебе на пользу, — сообщил Армин. — Повреждения уже едва заметны. Я назначу тебе операцию на сегодня.

— Сегодня?! — у меня разом кончился весь воздух в легких.

Конечно, я понимала, что операцию нужно провести как можно скорее. Но сегодня! Я была совсем морально к этому не готова. Меня словно второй раз сбила машина.

— Сегодня… — дрожащим голосом пробормотала я. — Доктор Армин… Можно не сегодня? Я… совсем…

— Нельзя, — отрезал он. — У меня есть окошко в одиннадцать тридцать. Один из моих пациентов так невовремя подцепил грипп, поэтому я поставлю тебя на его место.

— Но… Доктор Армин… мне разве не нужно было как-то подготовиться заранее? Сдать анализы или… что-то еще.

— Все, что нужно ты уже сделала, — мой врач был непреклонен. — Ты не позавтракала, несколько дней не носила очки или линзы, даже духами не пользовалась. Повреждения сетчатки уже никак не препятствуют операции. Поэтому нет причин откладывать.

Легкая дрожь тронула мои плечи.

Да, Армин прав. Но все же я не могла решиться.

— Моя трепетная малышка, — Армин вновь обнял меня сзади и помог встать с места. — Не бойся. Я не сделаю тебе больно. Я позабочусь о тебе как никто другой.

Но я уже ничего не слышала. Шум в ушах от волнения парализовал меня на месте.

Почему так страшно? Это ведь рядовая операция!

— Чшшшш, — Армин мягко зажал меня в объятьях. — Все хорошо. Неужели ты не доверяешь мне?

— Просто… — шмыгнула я. — Мне страшно.

— Я попрошу Гаю сейчас же приехать и посидеть с тобой, — сообщил мой врач. — Тебе нужна поддержка. Я же не покину тебя, пока не передам лично в руки твоей сестре. Успокоительное вколоть, к сожалению, уже не могу. Ты мне нужна «чистой». Но ты должна взять себя в руки.

Договорились?

Я машинально кивнула и снова шмыгнула.

Почему же так страшно?! Где найти силы пройти через это? Кажется, я больше не хочу быть медиком.

— Твои сестры сейчас приедут, — сообщил мне Армин после разговора с Гаей. — Твоя мама тоже хотела приехать, но я посоветовал ей навестить тебя уже после операции. Мне кажется, с мамой ты не будешь чувствовать себя спокойно.

— Да… — рассеянно ответила я, толком даже не услышав, что сказал мой врач.

У меня пульс шумел в ушах, и я ничего не соображала.

— Малышка, — Армин прижал меня к груди. — Неужели ты думаешь, что я позволю себе неосторожность на твой счет? С тобой я буду втройне внимателен. И я постараюсь все сделать наилучшим образом.

— Доктор Армин… — я снова практически ничего не поняла из его слов. — Скажите, это очень больно?

— Не волнуйся, — он ласково погладил меня по волосам. — Немножко больно будет всего две-три секунды на каждом глазике. Но ты справишься.

Из всей его речи я уловила только «больно будет» и у меня задрожали пальцы на руках.

— А наркоз? — с надеждой спросила я. — Будет хоть какой-нибудь наркоз?

— Я закапаю тебе глазки специальными замораживающими каплями, но сам наркоз на таких операциях не используется, — он терпеливо объяснял мне все как маленькому ребенку. — Уверяю тебя это не очень больно.

«Очень больно» — осело в моей голове, и мне показалось. Что меня сейчас накроет истерикой.

Я не смогу! Я не справлюсь! Армин ведь не имеет права сделать мне операцию без моего согласия?! А я пока не согласна!

— Доктор Армин… — торопливо забормотала я. — Я не готова! Я не могу сегодня! Пожалуйста, перенесите операцию! Я не могу!

— Тише, малышка, — Армин поцеловал меня в макушку. — Ты никогда не будешь готова. Ты слишком боишься этого. Но ты должна мне довериться. Я позабочусь о тебе в наилучшем виде.

— Нет, — я жалобно застонала я и отрицательно помотала головой.

— Афина, — строго, но вместе с тем успокаивающим голосом заговорил он, — я проведу тебе операцию сегодня, и точка. Никаких возражений. Я понимаю, что ты боишься, но разве не страшнее лишиться зрения насовсем? Тогда уже никакая операция не поможет.

— Доктор Армин, — я лихорадочно схватилась пальцами за черную рубашку мужчины. — А может… Вы меня загипнотизируете?

— Перестань, — все также строго продолжал он. — Я уже объяснял тебе, что внушить человеку что-то, что идет вразрез с его мыслями — невозможно. Чтобы изменить твое мнение, я должен ввести тебя в полный транс. Тогда, ничего не соображая, ты согласишься на операцию, но даже не поймешь на что именно согласилась.

— Пусть так! — в отчаянии всхлипнула я. — Пусть будет глубокий транс!