Во тьме

Лавелль Дори

– Работает, - говорит он, на его лице расплывается больная улыбка.

– Что?
– спрашиваю я, пот начинает застилать мне глаза.

Что-то не так. Когда его улыбка становится шире, на задворках моего сознания появляется тревожная мысль.

– Что ты сделал?

Мой язык распух у меня во рту, я, пошатываясь, иду к койке. Мне очень хочется прилечь.

Как я могла быть такой глупой? Ублюдок накачал меня наркотиками.

– Я сделал то, что должен был, чтобы расслабить тебя.

Он

встает и подходит к койке.

– Нет, - произношу я, когда он начинает расстегивать мою кофту. Но я так слаба, что не могу с ним бороться. Я пытаюсь оттолкнуть его, но моя рука продолжает раз за разом опадать.

Пользуясь моей слабостью, он запускает руку мне в волосы и прикладывается своими губами к моим, его язык скользит мне в рот, движется напротив моего. Я не могу отстраниться, не могу ничего сделать. Я не контролирую собственное тело.

– Я обещаю, что тебе будет хорошо.

Он не спеша снимает с меня кофту, отбрасывает в сторону все, что стоит между нами.

Мой разум встревожен, кричит ему остановиться, но мое тело не способно сопротивляться. Теперь его руки повсюду на мне, как и его губы.

– Скоро ты будешь моей, - произносит он после каждого ядовитого поцелуя на моей коже.

С моих губ срывается полузадушенный звук, но ни одного слова.

Теперь он тянет мои штаны вниз, чтобы забрать то, что он думает, принадлежит ему, а я слишком одурманена, чтобы что-то сделать по этому поводу.

– Скоро все кончится, - шепчет он мне в ухо, а затем прикусывает мою мочку.

Я слышу звук молнии. Когда он опускает мои штаны ниже, во мне что-то меняется. Я больше не чувствую себя плохо. Теперь я чувствую себя так, будто лечу, плыву. Что бы он не дал мне, оно вдруг делает меня живой, но в очень странном ключе.

Что, черт возьми, он дал мне? Почему его прикосновения больше не вызывают во мне отвращения? Почему его поцелуи от моего пупка и до моей шеи ощущаются, до странного, приятными? Почему я держусь за него вместо того, чтобы отталкивать его?

Я дрожу от желания, когда он проходится поцелуями вниз по моему телу.

– Ты прекрасна, - шепчет он.
– У моего брата был хороший вкус.

Он целует мою грудь, а руку использует, чтобы раздвинуть мне ноги. Сквозь затуманенное зрение, я наблюдаю, как он снимает собственные штаны.

Слышится шум фольги, а затем он оказывается на мне сверху. Я ахаю, когда он вонзается в меня. Ощущение того, как он растягивает меня изнутри, до ужаса приятно.

Я царапаю его спину, пока он раскачивается, медленно, затем быстрее. Он вонзается глубже, удлиняясь и становясь еще тверже внутри меня. Мне дурно от того, что мужчина, которого я ненавижу, заставляет меня почувствовать себя цельной.

– Вот видишь, - говорит он, задыхаясь.
– Я знал, что тебе понравится.

В ответ я стону.

Ничего не могу поделать. Мне давно не было так хорошо.

Где-то в моей голове звенят тревожные колокольчики. Я знаю, что то, что происходит, неправильно, но мое тело предает меня. Я ощущаю себя так, будто нахожусь в чужом теле.

Он берет меня за бедра, наполовину выходит из меня, а затем снова погружается в меня.

– Вот так, детка. Ты хорошо справляешься. Принимаешь меня целиком.

Его голос хриплый от похоти.

– Твоя киска такая мокрая для меня.

Я непроизвольно сжимаюсь вокруг него, мои внутренние мышцы не хотят его выпускать. Я в некой эйфории, взмываю к высотам, на которых еще не была. Я даже не уверена, хочу ли возвращаться на землю.

И все же, тревожные колокольчики в моей голове становятся громче с каждым толчком. Но как я могу спастись от него? Как я могу прекратить это?

Мои пальцы впиваются в его рубашку, а ногти в его кожу. Он воет, но не останавливается.

Он громко шлепает меня рукой по ягодице.

– Тебе нравится по жестче, да?
– он смеется.
– Как и мне, детка.

Мужчина зажимает мне губы и нос рукой, продолжая таранить меня. Вены на его шее вздуваются на покрытой потом коже.

Мои глаза расширяются от шока, когда я возвращаюсь в реальность. Все приятные ощущения, которые он пробудил во мне, сразу же сменяются паникой. Мое тело все еще сильно одурманено, чтобы я могла сопротивляться, но я стараюсь, как могу. Я плачу, разрывающие душу рыдания сотрясают мое тело.

– Посмотри мне в глаза, - рычит он.
– Я хочу кончить от твоих слез.

Мои легкие кричат, требуя кислорода, которого он их лишил. У меня снова дежавю. В своей голове, я снова в своей квартире, сражаюсь за свою жизнь, пока Уинстон душит меня. Я не могу поверить, что я выжила только лишь для того, чтобы умереть от рук его брата близнеца. В этот раз мне не спастись. Трэвис никогда не допустит ту же ошибку, что и его брат. Он слишком многим рискует, а еще он профессиональный убийца. С таким же успехом я могу перестать сопротивляться и смириться. Но сдаваться слишком больно.

– Да, да, да.

Он толкается в меня еще пару раз, затем замирает и кончает.

– Теперь ты моя, Дженна. Ты вся моя.

Я перестаю бороться. Мои глаза по себе закрываются. Тьма быстро приближается.

Издалека, я слышу звонок телефона.

– Бл*ть, - ругается он и выходит из меня, его рука покидает мой нос и рот.

Я жадно ловлю воздух, кашляю и глотаю кислород, пот сочится из каждой поры на моем теле. Хоть теперь я свободна от него, у меня все еще нет сил двигаться. Наркотик все еще силен в моем теле, и он делает меня сонной. Но я борюсь. Я борюсь за то, чтобы держать глаза открытыми.