Во тьме
Шрифт:
– А ты что же, разве бабник?!
– Девственница, ну конечно!
– Обязательно это сто раз это повторять? – раздраженно спросила я, заливаясь
краской… или залилась бы, будь я всё ещё человеком.
– Как же я сразу не догадался? – его восторг просто прожигал во мне дыру.
– Можно мы не будем говорить об этом? Это вообще-то личное.
Ага,
– Аня, обалдеть можно!
– его руки заплясали в воздухе - Я должен был сразу
догадаться. Извини меня, придурка… Ты, ты так невинна и чиста, а я…
– Чиста, потому душ часто принимаю! – вскочила я на ноги – Ты меня пугаешь.
Перестань, это не твоё дело.
– Стой, стой! – вскочил он следом, молниеносно возникнув передо мной, ухватил за
талию и осторожно развернул к себе. На моём лице было крупно написано “отвали”, но
Дениса это никогда не останавливало.
Он захихикал. Что происходит? Куда делась его печальная до ситуации ляпни-я-бред
морда?
– Ты мне сейчас Дауна напоминаешь, да простят меня инвалиды. – мои ладони
упёрлись ему в грудь.
– А ты так очаровательна… - пролепетал безумец.
– Что такого очаровательного в девственности, когда тебе уже почти двадцать восемь?
– попыталась я избавиться из его хватки, кажущейся всё сильнее.
– Тебе никогда не исполниться двадцать восемь. – парень отстранился, и передо мной
блеснула его красивая улыбка. Полные губы, казались, такими мягкими… сквозь
длинные темные ресницы пробивалось золото.
– Отпусти меня. – пришла в себя я.
– Когда ты показала мне свой образ жизни, когда всему научила и установила
определённые запреты и правила, я решил, что ты сошла с ума, отказываясь от такого
великого дара иметь всё и всех вокруг. Поэтому мне понадобилось время, для того чтобы
принять. – его руки скользнули вверх – Ты такая лишь потому, что не знаешь иной жизни.
Хлебнув семейной горести и безденежья, тебе удалось остаться самой собой. Но познай
ты…
– Перестань немедленно.
– Аня, - его пальцы сдавили мои рёбра – Познай ты всей прелести любви, даже с ним,
со своим
– О чём ты говоришь?
– Ни о чём… - его руки вдруг исчезли – Просто, спасибо тебе.
– Но за что? Что ты несёшь?
– Ты бы сразу пришла к нему. Не исключено, что ты обратила бы его в итоге, а мы так
бы и не встретились в “Сохо” той ночью.
– И что? Я пустилась бы во все тяжкие, по-твоему? Я? Ты серьёзно?
Денис кивнул, а у меня закружилась голова. Он был серьёзнее не куда, я это
чувствовала… секунду назад, а потом вдруг всё исчезло. Вот он стоит и хмурится, он
думает о чём-то, но во мне живёт лишь моё собственное безумие.
– Настоящая страсть убивает последние крохи любой логики. Вы могли быть вместе без
остатка. Навечно. Без правил. Ты только представь, какого это.
– Ты злишься? – пыталась понять я – Но почему, ведь это только твоя разыгравшаяся
фантазия. Ничего этого нет.
– И не будет. – застыл Денис – Пока он человек.
Это вовсе не злость… это яд. Денис на глазах меняет маски, восторг на растерянность,
растерянность на высокомерие. И я всё ещё его не чувствую, связи нет.
– Зачем ты говоришь всё это? К чему ведёшь?
– Мы разные с тобой. Это странно. Я могу сдохнуть в любой момент от любой ерунды,
ну а ты… с твоей крепостью организма, которую не может разрушить даже несущийся на
бешеной скорости автомобиль… Аня, обычный смертный не может лишить тебя
девственности.
Вот теперь мне было нужно не просто провалиться сквозь землю, мне было
необходимо раствориться в пространстве, разлетевшись на атомы.
– Слишком… умный? – проговорила я сквозь зубы.
Меня затрясло от негодования вперемешку со стыдом.
– Слишком догадливый?
Мне бы убежать и закрыться подальше от него и от всего мира в тёмной комнате, но я
резко вскинула руки и вцепилась ногтями в упругую кожу его плеч.
– Перемирию конец? – спросил Денис.
– Ненавижу. – прошипела я, втыкая ногти глубже.