Во власти чужого мужа
Шрифт:
Я вижу, что лицо мужчины приняло максимально строгий вид. Вижу в его глазах ярость, которую он пытается скрыть, но тут мне становится страшно, словно вот-вот, и он сорвётся.
– Она тебе ничего не рассказывает, потому что боится! Потому что ты, видимо, ее для себя сюда притащил из какой-то там дыры. Притащил любовницу в наш дом!
Голова начинает кружиться, а в глазах все же скапливаются слёзы.
– Молчать! – прикрикивает Лесневский, ударяя при этом кулаком о стол.
Надя, я замечаю тоже,
Ей явно нравится то, что дочь ее защищает. Вернее, она нагло врет!
Я никакая не любовница. Могла бы ей быть, если бы тогда он согласился, но этого не произошло. Никакого повода мы не давали так думать.
– Мама каждый день из-за неё плачет. Эта же ворует её украшения! Ты об этом знал?!
От ее обвинений я готова провалиться сквозь землю, тем более, от того, как Константин на меня посмотрел, словно поверил словам Виолы.
Я никогда не воровала. Никогда! Тем более, у этих людей, которые меня приютили. Я получаю все, что только мне необходимо, и даже больше.
– Я не… – пытаюсь я хоть ещё одно слово из себя выдавить, но из-за шока не могу этого сделать.
Меня начинает дико тошнить, и я кое-как сдерживаюсь, чтобы прилюдно не опозориться.
Господи. За что мне эти испытания?!
– А то, что она, пока никто не слышит, говорит о том, что она здесь хозяйка, и скоро мы все вылетим из дома! Знал, папочка?!
Такого и в помине не было. Это говорит Люда, но не я.
– Виола… – чуть ли не рычит Лесневский.
– Даже не пробуй ее защищать! Сам убедись в моих словах! – без малейшего страха заявляет девушка. – Прямо сейчас пошли в ее комнату и ты сразу все поймёшь!
Глава 9
Меня бросает в холодный пот. Я сразу понимаю, что меня хотят подставить и надеюсь на то, что Лесневский не дурак и не поведётся на эту провокацию.
– Катерина, это правда? – обращается он ко мне, а я даже лица его уже не вижу из-за того, что в глазах скопились слёзы.
– Конечно, это правда, папочка! – встревает Виола. – Мама просто боялась говорить, но я…
– Молчать! – вновь строго говорит мужчина, и старшая дочь замолкает.
Они меня ненавидят. Мне здесь жизни не дадут.
Я смогла за лето скопить небольшую сумму денег, для первого месяца съёма квартиры у меня должно хватить, только вот жить мне будет не на что…
А плевать, только, чтобы покинуть этот змеиный клубок.
– Кать, я задал тебе вопрос, – вновь обращается ко мне Константин.
– Я… Я ничего… Никогда…
Тяжело говорить, потому что меня ещё никто не обвинял в воровстве.
Дедушка меня правильно воспитывал. Он говорил, что брать чужого нельзя, он был таким, что сам все отдаст, но другого не обидит. Я такая же.
Меня так
– Понятно. Люд, это правда? Если так, почему ты сразу мне ничего не сказала, а вы взяли и опозорили девушку?
Опозорили – это мягко сказано.
– Кость, это правда, – театрально выдыхает женщина. – Я видела свои украшения у неё в шкатулке.
Почему она вообще в неё залезла? Если она что-то потеряла, к примеру, то могла у меня спросить или проверить при мне.
– Пап, я могла что-то оставить в комнате Кати, мы часто меняемся украшениями, я так же беру их у мамы, – врет Надя. – Катя не воровка.
Мы ничем не меняемся. Одеждой пару раз, но на этом все. Некоторые вещи, которые ей не подходят, она отдаёт мне.
Константин тяжело вздыхает, пройдясь тяжелым взглядом по всем присутствующим.
– Я всех услышал. Теперь могу спокойно доесть свой ужин?
Не дожидаясь ответа, он берет приборы и начинает есть. Я смотрю на Виолу, на Люду и прямо вижу на их лицах полнейший шок. Они явно ожидали другой реакции.
Хотели, наверное, устроить настоящее представление. Думали, что он так просто им поверит, без весомых доказательств. А украшение они могли мне подкинуть, я этому даже не удивлюсь. Они надеялись, что прямо в эту же минуту меня выгонят из дома, но Константин – умный мужчина, на то он и политик, быстро все раскусил.
– Что ты будешь делать? Держать ее в нашем доме? – спрашивает Виола спустя минуту тяжёлого молчания.
Все ждём его ответа, пока он доедает свой стейк, следом вытирает рот салфеткой и поднимает на меня свои пронзительные глаза.
Что-то в них есть… Не понимаю, что именно.
– Я уверен, что произошло недоразумение, с которым вы сами можете разобраться, – спокойным голосом говорит он. – Кать, если у тебя что-то осталось по ошибке, отдай и в следующий раз уточняй у Нади, чьё это украшение. А лучше чужого не брать вовсе, если ты что-то хочешь, то обращайся ко мне, я выделю на это деньги.
Мне ничего не нужно. У меня все есть. Тем более, мне не нужны цацки.
– Х-хорошо… – киваю, в душе радуясь, что правда победила ложь.
Людмила неожиданно резко поднимается со своего места, из-за чего ее стул громко скрипнул. Она кидает салфетку, которая предназначена, чтобы класть ее на ноги, прямо в свою тарелку с супом.
Бросает в мою сторону взгляд, который выдаёт ее ко мне омерзение.
– Я же говорила тебе, что он всегда встаёт на ее защиту, – говорит она Виоле. – А ты, Надя, слепая, если не видишь, что она пытается занять мое законное место. Ты тоже отсюда вылетишь, как пробка из-под шампанского. Запомни мои слова. А ты, Костя…