Во власти его величества
Шрифт:
Эор? Я, конечно, не великий историк, но что-то мне подсказывает, что такого титула не существует.
— А имя? — Заторможено вопросила я у незнакомца, отчаянно пытаясь не впадать в состояние паники.
Зачем? Ничего же плохого пока не происходит. Происходило, но меня благородно спасли.
— А имя тебе лучше не знать. — Усмехнулся он так… по-злодейски. Обворожительно-обаятельно, но в тот же миг как-то предупреждающе, предостерегающе, будто говоря: «Не стоит».
Я и не стала. Судорожно выдохнула и вместо этого спросила вроде как безразлично:
— Как
На какой ответ можно было рассчитывать? Я честно полагала, что он скажет называть его эором, и очень удивилась, когда увидела его хитрую улыбку и провокационное:
— Можешь называть меня любимым.
Брови взлетели вверх сами по себе.
— Когда это ты успел стать любимым? — Сильно удивилась я такому повороту событий и, кажется, даже бояться стала меньше.
— Я тебя обнажённой видел. — С самодовольной ухмылкой напомнил мужчина.
— Там кроме тебя ещё пять мужчин было, — решила и я кое о чём ему напомнить, а затем так совсем невинно поинтересовалась: — мне всех теперь любимыми называть?
Мужик улыбаться перестал, даже взгляд стал каким-то… жутким. Я тут же пожалела о собственных словах, но было уже поздно.
— Разберёмся. — Как-то мрачно пообещал он, плавно поднимаясь на ноги. Но не успела я испугаться в должной мере, как мне сообщили: — Тебе принесут одежду и помогут одеться, а затем проводят ко мне. Даю тебе своё слово: я отвечу на все твои вопросы.
Я не успела даже рта открыть, как эор уже развернулся и походкой уверенного в себе человека удалился прочь, так ни разу и не обернувшись.
Часть 3
И только когда за ним закрылась тяжёлая деревянная дверь, я смогла выдохнуть свободно. Напряжение, тугими кольцами скрутившее всё моё тело, ослабло, а вместе с ним из меня будто вытащили все силы.
Спина сгорбилась, плечи устало опустились, голова упала на грудь, а белоснежный водопад растрепавшихся волос закрыл мне лицо. Я и не чувствовала, насколько была напряжена, пока это чувство не отпустило меня.
И тут же в голове зароились, как жужжащие осы в улье, сотни вопросов. Где я? Кто это был? Что произошло? Что теперь со мной будет? Как мне вернуться к маме? Их было столь много, что у меня натурально закружилась голова, а потому я не сразу услышала, как открылась дверь и в комнату практически беззвучно вошли три девушки.
Милых таких девушки. В сереньких длинных платьях, чёрных фартучках, с повязками чёрного цвета на головах, скрывающих волосы. И с бледно-зелёной тонкой кожей, под которой отчётливо проглядывались насыщенно зелёные вены.
Я сидела, сидеть же и осталась, во все глаза рассматривая это самое настоящее чудо. Зелёная кожа была далеко не всем, на чём заканчивались странности этой троицы. Например, их тонкие изогнутые брови, как и длинные пушистые реснички, были насыщенно красными, а тонкие губы — белыми. Носов вообще не было, вместо них только по две тоненькие полоски.
Они вообще все были тонкими. Высокими и тонкими, как тростинки.
Я себя почувствовала
Поднялась я из чистого любопытства — что же дальше будет? А ещё очень хотелось посмотреть на них поближе. Страха уже фактически не было, я просто устала бояться, да и эор же сказал, что убивать меня не будет. А если уж он не будет, то за остальных, тем более этих милых девушек, я вообще не переживаю.
— Ра.
— Ма.
— Фа.
Поочередно представились они тихими голосами, похожими на шелест листвы.
Какие у них имена… оригинальные.
— Вика. — Поздоровалась я в свою очередь, переводя огромные от удивления глаза с одной на другую и на третью.
Собственное имя показалось диким и неправильным на фоне их коротких и лаконичных.
А дальше со мной не разговаривали, меня одевали.
Для начала, девушки быстро и ловко расстегнули множество мелких пуговок на мундире, затем чёрную тёплую ткань очень осторожно с меня сняли и повесили на спинку стула. Потом в руках каждой из удивительно странных девушек появилось по платью. Я действительно наивно полагала, что мне предложат выбрать, но вместо этого на меня надели все три. Поочередно.
Вначале тонкое и полупрозрачное, длиной по колено и на тоненьких лямочках, приятно ласкающее обнажённую кожу. Следом за ним второе, молочно белое, из ткани более плотной, закрывшей меня, опять же, от плеч и до колен. Третье платье напоминало собой узорчатую сетку из мелких блестящих и переливающихся, как капли росы, камней. Его на меня надевали очень осторожно, и оно, в отличие от остальных, упало до самого пола и скрыло мои руки прозрачной невесомой тканью по самые костяшки пальцев.
Белые туфельки на небольшом каблучке мне запретили обувать самой, пришлось поднимать ноги и, смущаясь, позволять девушкам сделать это нехитрое дело за меня.
Но и на этом ничего не закончилось.
Мои волосы тщательно расчесали аж тремя разными расчёсками поочередно, да так и оставили — спадать по спине блестящим платиновым водопадом, сливающимся с платьем.
А потом, когда, вроде бы, всё было закончено, одна из девушек, которых я чисто физически не могла различить, взяла со второго стула, до этого совершенно точно пустого, что-то чёрное. В шесть рук они развернули ткань и с непонятным бережным трепетом накинули её мне на плечи, поправили капюшон, расправили полы и закрепили серебряной брошью спереди.
И вот только после этого, низко поклонившись и окончательно меня запутав и смутив, девушки жестами предложили следовать за ними.
Я и последовала — разве выбор был?
По мере нашего шествия на стенах высоко над головами вспыхивали яркие светлые огонёчки, что освещали тёмные холодные коридоры. Это точно не были лампочки, но и живого огня я не увидели. Было ужасно интересно узнать, что это, но в то же время какая-то часть меня отчётливо понимала, что это знание до добра не доведёт.