Во власти стихии

Денисова Светлана

— Не учи отца детей обнимать! — также со смешком огрызнулся родитель, выпуская меня из объятий и протянул руку Гастьяну, — Анат — отец этого неугомонного создания.

Гастьян с улыбкой пожал руку папе и представился:

— Очень приятно. Гастьян — командующий императорской службой.

В глазах отца на мгновение проскочило беспокойство, но мягко приобняв нас с Гастом за плечи и уводя в гостиную на диван, он весело спросил:

— Ну,

господин командующий, жалуйтесь. Что на этот раз вытворила моя любимая дочка? И, кстати, почему ты во второй ипостаси?

— Нууу, тут такое дело… — интригующе протянула я, косясь на Гастьяна: пусть демон рассказывает всё, что произошло. Его же идея была скрыть от родных, да и достанется ему явно меньше, чем мне. Наверное…

И Гаст, тяжело вздохнув, начал пересказывать нашу историю, избегая острых подробностей.

Отец с мамой, что забросила готовку и прибежала к нам, на протяжении всего монолога Гастьяна менялись в лице раз десять. Но не разу не перебили демона. Под конец повествования о нашем приключении, папенька не выдержал и схватился за бутылку коньяка. Но выпить ему было не суждено: маменька, не глядя, отобрала стакан с напитком и опрокинула в себя, даже не поморщившись. Папа было открыл рот, чтобы возразить, но промолчал, снова весь превратившись в одно сплошное ухо.

— Вот как-то так, — подытожила я рассказ любимого, сжимая его ладонь, не зная чего ожидать от родителей, что неподвижно сидели напротив нас в кресле около минуты, пока отец резко не подскочил:

— Дайте я вас обниму, дети мои!

Заключив нас с Гастьяном в свои медвежьи объятия, мне показалось, папенька пустил скупую мужскую слезу. А вот мама не стала сдерживать поток соленых капель и присоединилась к нам.

— Стишечка, я так рада! Доченька, слава Богам, все закончилось хорошо! — причитала мама, гладя меня по голове и целуя в лоб.

— А что это у вас тут за групповое проявление любви? Вы не заболели, а то тогда мы быстро ретируемся, чтобы не заразиться? — за нашими спинами послышался смешок Оликса, что стоял на пороге вместе с Радом.

— Не бойся, на сегодня купальный сезон в моём океане любви закрыт, — отец приглашающим жестом подозвал парней. — Хотя, на счёт матери я сомневаюсь: в её любви можно купаться безвылазно.

Мы все вместе рассмеялись и я почувствовала, что всё: теперь я счастлива на все сто процентов. Нет! На двести!

Рядом со мной моя любимая и любящая семья, которая поняла и приняла наше с Гастьяном внезапное и опасное приключение: без упреков, без скандалов.

Хоть они и переживают, что их дочь была на пороге смерти, но также они верят в меня. К тому же, я скоро стану женой самого лучшего демона на свете и поступлю учиться в академию при императорском дворе. Мечты сбываются! Я снова обрела свою вторую лучшую подругу, пусть сейчас мы общаемся не как прежде, но со временем наша былая дружба возродиться, я это знаю! В Дьюксен мы решили переезжать вместе с Юонной, которая согласилась на предложение Фармана стать его девушкой, и это тоже не может не радовать.

Мы сидели за столом, накрытым праздничным ужином (и как маменька только всё успевает?) обсуждая подробности произошедшего с нами, выслушивая наигранные обиды Оликса, что не взяли его с собой и веселые шутки папеньки, как Гастьян неожиданно встал со своего места и попросил всех нас выйти во двор по очень важному делу.

Сказать, что я была заинтригована — ничего не сказать!

Когда всем семейством мы расположились у фонтанчика, красный демон встал напротив нас и щелкнул пальцами.

В мгновение весь двор запестрил разными красками: здесь были и чародеи-музыканты, наигрывающие нежную музыку на своих инструментах, и маленькие феечки в нарядных платьях, осыпающие меня лепестками роз, и разноцветный салют, складывающий на небе фразу «Стихиллия, я тебя люблю!».

По телу побежали мурашки, заставляя меня задрожать в предвкушении самого прекрасного момента в моей жизни. Но когда Гастьян встал на одно колено и достал неописуемой красоты колечко, мои ноги не удержали меня, и я бы непременно рухнула, если бы отец вовремя не приобнял.

— Стихиллия! Моя непокорная, своенравная, вредная и просто невыносимая! Я люблю тебя больше жизни и прошу твоей руки и сердца! — у Гастьяна чуть подрагивал голос, выдавая его волнение.

— Конечно, да! — взвизгнула я и кинулась на шею демону.

Под овации и поздравления родных, Гаст покружил меня в своих объятиях и поцеловал.

— Ну, вот и первое знамение, о котором говорили горы… — будто невзначай сказал Ран, после поздравления.

— В смысле? — напряглась я всем телом, хватая брата за руку.

— Перед счастливой семейной жизнью! — засмеялся братец, целуя меня в щеку.

Я облегчённо выдохнула, легонько шлепнув Рандмура, и уже отойдя с Гастьяном почти к самому крыльцу, мне показалось, что Ран добавил нам вслед:

— И не только…