Во все Имперские ТОМ 10 Крокодил
Шрифт:
— Да, я Мертвякова, — не стала отрицать девица.
Она подошла ближе к погребальной ладье, потом извлекла из-под своей парки небольшой чемоданчик — черный и предельно мрачный, как и его владелица.
— Она не совсем Имперский гаруспик, — не слишком охотно пояснил Полётов, — Она мой личный гаруспик. Но занимается она тем же самым, что и все Мертвяковы, верно. Она извлекает из мертвых магократов их сердца и желудки. Однако в данном случае, нам потребуются не только они, но и мозг покойного...
Мертвякова открыла свой
— Господи, божечки, — Тая подавилась куском говядины из карельского рагу, — Я, пожалуй, доем снаружи...
— Как хочешь, синяя косица, — пожал я плечами, поедая свои пирожки, — Но я лично собираюсь остаться и посмотреть, что внутри у моего предка. Зачем вам вообще ливер Рюрика, Полётов?
— Нужен, — Полётов, как и всегда в таких вопросах, был предельно лаконичен.
Глава 214 — Шишка
Тая, вопреки своему обещанию, не ушла. А просто прекратила есть, сунув свое недоеденное рагу обратно в коробку, и отвернулась.
Я же продолжал с аппетитом жрать, наблюдая, как Мертвякова разрезает грудину Рюрика. Ну а что? Трупов я что ли не видел, или разрезанных грудин...
Но, честно говоря, мне и самому было не по себе. Происходило нечто явно нехорошее.
Я раньше ни разу не видел, как гаруспики вскрывают магократа. Над Мертвяковой заметалась аура — совершенно черная, как ночь. Вот такой ауры я еще не наблюдал ни у одного АРИСТО.
Аура девушки как будто перетекала в Рюрика, тут явно творилась натуральная некромагия, живая девушка взаимодействовала с мертвецом, как будто общалась с ним.
Слава Богу, что, по крайней мере, это некромагия, а не некромантия.
Вот если Рюрик сейчас оживет — то уверен, нам всем не поздоровиться.
Но Рюрик не ожил, его грудина уже была вскрыта. Органы внутри Рюрика были розоватыми, как если бы он и правда умер только час назад, гниение не затронуло его царственный труп. А вот крови в его сосудах совсем не осталось, ни капли.
Мертвякова извлекла из чемоданчика небольшой сосуд, нечто вроде античной канопы, только серебряной, а не керамической.
Потом девушка аккуратно вынула из груди Рюрика сердце — крупный кусок мяса. Над ним вдруг сверкнула аура — черно-золотая...
— Да помилуют нас боги! — Кабаневич рухнул на колени, — Ваше Высочество, остановитесь, я же вас предупреждал...
Мертвякова так и замерла — с серпом в одной руке и с сердцем Рюрика в другой. Вид у девушки был все такой же мрачный, но она явно была совершенно спокойной. Мертвякова вопросительно поглядела на Полётова.
— Продолжайте, — коротко распорядился Полётов, — У моего друга просто нервы ни к черту. Продолжайте, прошу вас.
Мертвякова поместила сердце Рюрика в серебряный сосуд. Потом серпом развела
Тело Рюрика под руками и инструментами девушки стало как будто пластилиновым, мягким и податливым.
Тем временем черно-золотая аура Рюрика металась все более угрожающе, над телом древнего вяряга уже возник целый магический вихрь, от которого шли потоки магии, мешавшиеся с черной аурой Мертвяковой.
Мертвякова кашлянула:
— Кхм... Проблема, шеф.
— Что еще? — недовольно поинтересовался Полётов.
У Кабаневича теперь был такой вид, как будто он хочет покончить с собой от страха и горя. Герцог явно воспринимал происходящее, как лютое святотатство, но спорить с Полётовым не решался.
— А вот что, — произнесла Мертвякова, доставая из тела Рюрика еще одно сердце — уже второе.
Я от удивления даже забыл съесть очередную ложку своего рагу и так и застыл с ней, не донеся кушанье до рта.
— Это как вообще? — спросил я, — У Рюрика два сердца, как у космодесантника из Вархаммера?
— Нет, — холодно ответила Мертвякова, — Вообще, у него три сердца. А вот желудка на самом деле два.
— Как это все умещается в одном человеке? — ахнул Шаманов.
— В таком человеке вполне себе уместится, — хмыкнул Глубина, — У него рост за два метра. И грудина шире обычной человеческой. Ну и самое главное — логично, что у Рюрика больше чакр, чем у любого другого мага. Не забывайте, господа, что тело — лишь воплощение Духа, как писал Соловьев. И мы не знаем, до каких глубин культивации дошёл при жизни ваш Рюрик. Саги говорят, что у него вообще был семидесятый ранг...
— Саги не могут такого говорить, — заспорила Тая, — Систему рангов придумал только Соловьев, в девятнадцатом веке. А саги появились за тысячу лет до этого, я про настоящие саги, конечно же.
— Мда, но высчитывать ранг Рюрика — любимое занятие всех магократов, — отмахнулся Глубина, — Я вас уверяю, княгиня Нагибина, что на эту тему уже написаны тысячи монографий разной степени научности. Так что примерно мы можем предположить ранг Рюрика на основании его деяний, описанных в сагах...
— Так что, мне продолжать? — перебила Мертвякова.
— Не стоит, — хрипло и чуть ли не шёпотом произнес перепуганный Кабаневич.
Герцог сегодня пережил столько шока, что наверное поседел бы. Но, к счастью, Кабаневич был лыс и чисто выбрит, так что поседеть на нём могли разве что муди.
— Продолжайте, конечно, что за вопросы, — раздраженно ответил Полётов, — Доставайте все сердца и все желудки. И упакуйте, как следует. А потом вскройте череп и достаньте мне мозг. Или несколько мозгов, уж не знаю, сколько их у Рюрика.
— По поводу мозга гарантий никаких, — буркнула Мертвякова, разрезая Рюрику грудину ниже, до самого живота, — Обычно мы не занимаемся мозгами. Так что я не уверена, смогу ли я...