Вода предназначается для купания
Шрифт:
Неожиданно перед самым радиатором из пыли появилось шоссе, и он чуть не налетел на большой автомобиль, пронесшийся на север. Через секунду вслед за ним промелькнул грузовик, груженный овощами, затем трактор с прицепом.
Все ясно: он повернул на север.
Через некоторое время он обогнал тот грузовик с овощами, потом какую-то развалюху, в которой ехала семья сельскохозяйственных рабочих. Они что-то кричали ему, но он не обратил внимания. Более мощные машины обгоняли его, а он, в свою очередь, обогнал несколько грузовиков, набитых сезонными рабочими. После этого
Звук, похожий на шум поезда позади него, все нарастал. Он старательно всматривался в зеркало заднего вида, но в пыльной мгле ничего не мог разглядеть.
У обочины плакал ребенок - девочка лет восьми. Он проехал мимо, почти не заметив ее, потом ударил по тормозам. Он уговаривал себя, что, должно быть, у нее где-нибудь здесь родные и что это не его дело. Проклиная себя, он сначала поехал задним ходом, потом развернулся. Чуть не проскочил в пыли мимо нее, развернулся снова и остановился около ребенка: "Залезай!"
Она повернула к нему свое грязное, мокрое, испуганное лицо, но не двинулась с места.
– Не могу, у меня болит нога.
Он выскочил из машины, схватил ее в охапку и запихнул на переднее правое сиденье. Правая нога ее опухла.
– Как тебя угораздило?
– спросил он, выжимая сцепление.
– Когда случилось это самое. Нога у меня сломана?
– она уже не плакала. Вы отвезете меня домой?
– Я позабочусь о тебе. Не задавай вопросов.
– Хорошо, - ответила она с сомнением. Рев позади них все усиливался. Ему хотелось увеличить скорость, но пыльная мгла и ненадежное колесо не позволяли это сделать. Неожиданно перед машиной вынырнул из пыли маленький японский мальчик, Девочка рядом с ним закричала:
– Это же Томми!
– Ну и что? Просто какой-то япошка.
– Это Томми Хаякава. Он из моего класса. Наверное, он ищет меня.
Он опять выругался про себя, резко повернул назад, едва не перевернув машину, и поехал прямо в нарастающий рев потока.
– Вот он!
– закричала девочка.
– Томми! Томми!
– Залезай!
– скомандовал он, останавливаясь рядом с мальчиком.
– Томми, залезай!
– повторила маленькая пассажирка.
Мальчик заколебался; тогда водитель перегнулся через девочку и втащил его за рубашку внутрь.
– Хочешь утонуть?
Только он перешел на вторую передачу, как прямо впереди показалась фигура, машущая руками. Он едва успел заметить лицо человека - это был давешний бродяга-воришка.
Относительно него совесть моя чиста, подумал он. Пусть себе тонет!
Потом на него нахлынули воспоминания детства, и перед его мысленным взором встало охваченное ужасом лицо бродяги. Тот боролся с водой, налитые кровью глаза его повылезали из орбит, а рот был перекошен от крика.
Водитель опять затормозил. На этот раз он не стал разворачиваться; он просто подал машину задним ходом: расстояние было невелико, да и бродяга бежал за ними.
Дверца открылась рывком, и бродяга ввалился внутрь.
– Спасибо, приятель. Давай выбираться отсюда.
– Даю, - ответил он и посмотрел в зеркало. Сквозь пыльный
Он сразу включил вторую скорость, переключил на третью и выжал из машины все, на что она была способна, плюнув на покрышки.
– Что там?
– закричал он. Бродяга смотрел в заднее окошко.
– Отрываемся. Так и держи.
Они выскочили на неисправный участок дороги, и он немного снизил скорость, понимая, что, если машина сломается окончательно, всем им придет конец. Девочка начала плакать.
– Замолчи!
– прикрикнул он.
– Что это?
– спросил маленький японец тихим от ужаса голосом. Бродяга ответил:
– Это прорвался Тихий океан.
– Не может быть!
– закричал водитель.
– Наверное, это река Колорадо.
– Это не река, приятель. Это океан. Я торчал в пивной в Сентро, когда из Калексико передали по радио, что к югу земля провалилась и идет приливная волна. Потом станция замолкла.
Водитель не ответил. Бродяга продолжал:
– Один тип подбросил меня до Броули, а потом остановился заправиться и уехал без меня, - бродяга оглянулся назад.
– Я больше ее не вижу.
– Мы оторвались?
– Черт, нет. Ее все еще слышно. Просто я не вижу ее сквозь мглу.
Они продолжали мчаться вперед. Дорога немного отклонилась вправо, затем почти незаметно пошла под уклон. Бродяга посмотрел вперед и вдруг заорал:
– Эй, куда вы едете?
– Как куда?
– Нам надо свернуть с шоссе! Мы же едем к Салтонскому морю - самому низкому месту в долине.
– Больше некуда ехать. Не можем же мы повернуть назад.
– Нельзя ехать вперед. Это самоубийство!
– Мы ее обгоним. К северу от Салтона опять идет подъем.
– Ничего не выйдет. Посмотрите на указатель топлива.
Стрелка болталась в левой части циферблата. Два галлона, может, даже меньше. Хватит, чтобы доехать до Салтонского моря. В нерешительности он смотрел на трясущуюся стрелку прибора.
– Надо свернуть влево, - продолжал бродяга.
– На боковую дорогу. И ехать по ней к горам.
– Где?
– Сейчас покажу. Я знаю эти места.
Когда он свернул на боковую дорогу, то с ужасом осознал, что теперь они едут почти параллельно потоку. Однако дорога шла вверх. Он посмотрел налево и попытался разглядеть черную стену воды, звук которой бился у него в ушах, но дорога не позволяла отвлекаться.
– Видишь ее?
– крикнул он бродяге.
– Вижу! Поддай газу, приятель.
Он сосредоточился на горах, маячивших впереди. Горы должны быть выше уровня моря, уговаривал он себя. Они мчались и мчались вперед, сквозь бесконечную пыль, жару и грохот. Подъем стал более крутым. Неожиданно машина перескочила через бугор и попала в старое русло ручья, которое должно было быть сухим, но оказалось наполненным водой. Прежде чем он успел среагировать, машина оказалась в воде по самые оси, даже выше. Он ударил по тормозам, затем врубил задний ход. Мотор кашлянул и заглох.