Водородная Соната
Шрифт:
— Может ли платформа стрелять? Есть ли с ней связь?
— Да, связь есть.
— Руководитель команды, "Фуланья-Гуанг" сообщает о полной потере основной энергии.
— Стреляйте!
— Сколько…?
— Все! Все ракеты!
— Шесть ракет запущено, — доложил боевой офицер. — Четыре секунды — одна ракета ушла — две уничтожены — три, четыре ушли, пять… пять ушли… Черт!
— Мы… мы попали.
— Последняя попала!
— Мы попали, надо же!
— Ублюдок рассыпался в пыль.
— Порядок на мостике, — сказал Тюн.
— Телеметрия двигателей восстановлена, — доложил офицер по контролю
Главный экран перешел в режим запуска, совершая проверки с помощью быстро мелькающих цветовых блоков и внезапных прокруток текста и логотипов, которые исчезали слишком стремительно, чтобы их можно было прочитать.
— Руководитель команды, все остальные корабли сообщают, что средства управления и телеметрия возвращаются в нормальное состояние.
Экран ожил. На нём при среднем увеличении было показано небольшое облако расширяющихся радиационных обломков, расположенное в двадцати градусах к западу. Рядом с ним, уходя в темноту, располагались пять ещё более мелких облаков.
— Флот Ронте впереди. В пределах досягаемости. Они выглядят агрессивно.
Тюн оторвал взгляд от медленно остывающих обломков, уходящих всё дальше во мрак позади них. Он переключил свое внимание на флот Ронте, когда изображение на экране снова развернулось. Корабли Ронте были уже близко — они начали двигаться по одному по своим странным, вечно меняющимся маршрутам, словно не зная, в каком строю им надлежит лететь. Не то чтобы это имело какое-то значение для ИИ наведения. Это было даже по-своему красиво, в каком-то жалком смысле. Тюн взял себя в руки.
— Пошлите град.
— Отправляю.
— Все системы на борту в норме, руководитель команды. Минимальное радиационное повреждение задних сенсоров.
— Корабли на пределе.
— Подтверждаю, руководитель команды. Все корабли вернулись в состояние полной боеготовности, повреждений нет.
— Фиксация на всех двенадцати кораблях Ронте.
— Ронте отвечает.
— И?
— Непристойно, руководитель команды. Абсолютно неподобающе.
Тюн посмотрел на сообщение на своем теперь исправно работающем нашлемном дисплее. Оно действительно было непристойным и даже довольно изобретательным. Ронте, должно быть, проделали домашнюю работу по физиологии Лисейдена.
Руководитель группы спасения и переработки Ни-Ксандабо Тюн немного откинулся назад в своем командном пузыре. Он проверил расстояние и время до системы Ватреллес и известных кораблей. В течение светового дня поблизости никого не было. У них было несколько часов, чтобы осуществить задуманное:
— Офицеры, мы собираемся открыть огонь на поражение. Цельтесь в их двигатели.
— Исторически сложилось так, что они не слишком хорошо выводятся из строя, — сообщил боевой офицер.
— Да. Они обычно взрываются. Я знаю, — подтвердил Тюн. — Пусть их высшее командование рассматривает то, что сейчас произойдёт, как стимул для улучшения конструкции двигателей. Все готовы?
— Да! — прозвучало хором.
— Концентрированный огонь, всей эскадрилье, флагманский боевой офицер координирует, — скомандовал он. — Снимайте их, по одному за раз, держитесь вблизи, если они не повернут и не перейдут в нападение. А они, скорее всего, перейдут. Каждый корабль в этом случае занимается непосредственной угрозой для него. После
Первый корабль Ронте превратился в расширяющийся цветок плазмы в течение минуты. Ронте применили лучшую тактику, чем предполагалось, и каждый последующий корабль уничтожался немного дольше предыдущего. Тем не менее, схватка длилась менее трети часа. Фуланья-Гуан был потерян, когда то, что осталось от последнего корабля Ронте, считавшегося флагманом флота, протаранило его.
Это последнее событие, по мнению Тюна — тайному — было почти ниспослано им. Разгромить отступающий флот без потерь выглядело как позорное неравное состязание, почти бойня. С утратой собственного корабля картина представала в лучшем свете, что дало бы ему возможность при написании мемуаров выразить соболезнования и заботу о погибших и их близких.
Победа над отважившимся на самоубийство кораблем Культуры — даже если он представлял собой лишь незначительную и не боевую единицу Контакта, к тому же совсем крошечную — была обломком коры на мясной оболочке, хотя, очевидно, эта фраза тоже выглядела корявой и не вполне уместной в данной связи.
22 (С -2)
ГСВ Эмпирик
ЛОУ Каконим
ГСВ Содержание Может Отличаться
ГКУ Вытесняющая Деятельность
ГСВ Просто Чип С Инструкцией По Стирке В Богатом Гобелене Жизни
Уе Ошибка Не…
МСВ Проходил Мимо И Решил Заглянуть
МСВ Падение Давления
ЛСВ Вы Называете Это Чистым?
— Все это крайне печально. И в особенности жаль, что мои суда не смогли вовремя помочь.
?
МСВ Падение Давления
— Надеюсь, головной корабль вашей "струнной" формации, РОУ “Заученный Ответ”, не думает отомстить за уничтожение Рабочих Ритмов. Наш товарищ сам навлек на себя гибель. Лисейдены вряд ли достойны снисхождения, но их главное преступление не уничтожение нашего полугражданского корабля, намеревавшегося загладить вину за своё прежнее пристрастие, а истребление кораблей Ронте со всеми их экипажами. И даже этому у них нашлось оправдание, сколь бы жалко и формально законно оно ни звучало.
?
ГСВ Эмпирик
— Действительно. Я думаю, что никаких немедленных действий против Лисейдена предпринимать не нужно. Наше долгосрочное неодобрение и последствия, которые это будет иметь для их репутации, могут оказаться наиболее эффективными. РОУ продолжит движение к боевому пространству, чтобы забрать модуль Рабочих Ритмов с людьми на борту и проверить, можно ли извлечь какие-то другие останки, однако не станет преследовать корабли Лисейдена.
?
ГСВ Содержание Может Отличаться
— Запечатанный пакет, пришедший с состоянием сознания Рабочих Ритмов, только что был вскрыт. Похоже, он был настолько обеспокоен своими собственными предыдущими действиями, что просит не активировать его, кроме как для стороннего изучения, сравнения или исследования. Бедный хромой ублюдок даже не пожелал снова стать кораблем.
?
ЛОУ Каконим
МСВ Падение Давления
— Я же говорил. Пять человек — это слишком мало.
?
ЛОУ Каконим
— А что происходит в Ксауне?… Ошибка Не…, мы говорим о вас.