Водородная Соната
Шрифт:
Насколько было известно, ничто не зачиналось непосредственно в самой Сублимации — корни всегда уходили в реальность. И — опять же, насколько кто-либо мог судить — ничто из того, что когда-либо входило в Сублимацию из Реального в каком-либо жизнеспособном состоянии, не исчезало из неё полностью. Войти в Сублимацию означало стать почти бессмертным, и, хотя еще ходили разговоры о различиях и даже некоторых формах раздора внутри Возвышенного, казалось, не было ни уничтожения, ни полной или частичной аннигиляции, ни геноцида, ни истребления видов, ни прочих их эквивалентов.
К глубокому и неизменному
Тем не менее, целые цивилизации все это время совершали путешествие в один конец, и имелось убедительное доказательство того, что даже первые, совершившие переход, все еще находились там в каком-то значимом смысле, как бы сильно они ни изменились, и — по сравнению с относительным хаосом, неопределенностью и экзистенциальной краткосрочностью реальности — данный факт представлялся довольно оптимистичным, по мнению большинства людей.
Итак, он получил заманчивое предложение и нечто, созревшее для изучения. При желании. Разум в Какониме, взявший название своего корабля, когда-то испытывал тяготение к таким вещам. Но не ныне. Вся эта затея выглядела в его глазах крайне разочаровывающей, и его друг, Падение Давления, знал о том.
?
— Я понимаю. Я мог бы, конечно, просто замолчать, уйти и больше ничего не говорить вам.
?
— Нет, мой интерес пробудился, как я уверен, вы и ожидали. Так о чём же идёт речь?
?
Будучи раздражён Каконим, как ни странно знал, что контроль над Сублимацией, являлся одним из немногих активных интересов Культуры, хотя и продолжал надеяться, что какие-нибудь другие смелые, честолюбивые или просто заблуждающиеся души примут эстафету исследования Возвышенного и будут исследовать дальше, присматриваться, копать глубже и совершать прорывы, которых он совершить не мог. Культура, не обременяя себя ответственностью, пыталась и не раз поощрять всевозможные неформальные ассоциации других Разумов с подобными интересами к такому исследованию, но все её надежды были разбиты — почти никого заинтересовать не удалось. Он даже осмелился предвидеть, что секция Контакта сформирует специализированный подотдел для решения вопроса, но — несмотря на то, что за эти годы было сделано несколько серьезных намеков на тему — до дела так и не дошло…
— Гзилт, — гласило послание Падения Давления.
?
— М-м-м. Кто-то говорил, что они уже назначили дату. Как видите, я слушаю новости. Хм. Это довольно близко. Неужели они передумали?
?
— Нет. Но есть… развитие.
?
Гзилты были чем-то вроде двоюродного родственника цивилизации Культуры. Почти основатели, хотя и не совсем, они оказали влияние на создание
Достаточно любезные, хотя и несколько по-военному зажатые из-за необычного социального устройства, которое в основном означало, что все должны были состоять в единой общественной охране — следовательно, у каждого было воинское звание с рождения — они внесли значительный вклад в истеблишмент и этос Культуры, когда все пребывало еще в стадии разговоров, но затем, чуть ли не в последний момент, ко всеобщему удивлению, включая удивление своих соплеменников, решили вдруг не присоединяться к новой конфедерации.
Они пойдут своим путем, решили они, желая добра Культуре и проявляя к ней интерес, но решительно держась от нее в стороне.
Отношения неизменно оставались дружескими, и ходили слухи, что гзилты помогали Культуре в войне с Идираном, несмотря на якобы подчёркнутый нейтралитет, но, в сущности, они все это время тихо, старательно держались наособицу, наблюдая за происходящим. Склонное к вмешательству поведение их бывших соратников, вызывало порой легкий ужас, недоверие, а то и шок, соседствуя со своего рода завистью и неуклонно нарастающим пониманием, что великая возможность некогда была упущена.
?
— Развитие. Странно. Это слово редко настолько портит настроение, как в случае его употребления вами в неизвестном мне контексте. Какое развитие?
?
— Одёрните меня, если я начну рассказывать вам слишком много из того, что вы уже знаете, но… существует традиция, согласно которой другие цивилизации как бы рассчитываются с любыми потенциальными сублиматорами незадолго до События: выказывают восхищение, уважение и сожаление вперемешку с признаниями, что на самом деле это они ответственны за превращение вашей луны в руины, во времена, когда вы изобретали колесо, ведь у них де в этот момент были важные космические сражения с соседями, или это они похитили ваш первый космический зонд…
?
— Считайте, что вы увлеклись, — сообщил Каконим.
?
— Извините. И жаль: мой третий пример был особенно остроумным и забавным. Но… не важно. Как бы то ни было, у гзилтов есть отношения, если можно так выразиться, с уже ушедшим Зихдреном и отношения эти развивались через Книгу Истины Гзилта.
?
— Да, священная книга, доверие к которой, как ни странно, только возрастало по мере развития науки.
?
— Верно, уникальный случай.
?
— Тем самым способствуя пагубному культу исключительности, которую нередко демонстрирует Гзилт.
?
— Едко, но метко!
?
— Некоторые истины имеют обыкновение ранить. Честно говоря, я думал, что был достаточно мягок — слово “проявляет” могло бы заменить слово “демонстрирует” в приведенном выше примере без особой натяжки. Кстати, мне уже не нравится то, к чему мы движемся, но продолжайте…
?
— Одна из вещей, которая всегда заставляла гзилтов чувствовать себя такими особенными, такими исключительными, заключалась в том, что их священная книга, единственная среди священных книг, оказалась поддающейся проверке.