Водоворот страсти
Шрифт:
Саму миссис Виллари Джесси никогда не видела. Та умерла в середине семидесятых, а до семейных альбомов Джесси еще не допустили. Лицезреть историю семьи в фотографиях ей еще предстоит, когда она станет молодой миссис Виллари.
Но по легендам, которые в подобных Биттауну маленьких городках передаются из уст в уста, считалось, что предприимчивая секретарша, сумевшая окольцевать шефа, красотой не блистала. Зато была умная до ужаса. Именно благодаря ей адвокатская контора Виллари достигла того уровня и положения, в котором находится сейчас.
А вот деда Дэниела,
Свою практику адвоката он оставил ради внука, три года назад окончившего Стэнфорд. Традиции нарушать нельзя. Раз в название их конторы входят слова «отец и сын», то и работать в ней должны отец и сын Виллари. А деду места нет.
Но только на словах. Джон Виллари держит все дела конторы под неусыпным наблюдением, чем доводит отца Дэниела до тихого, впрочем, ни в чем не выражающегося бешенства. Без консультации с ним невозможно приступить ни к одному делу. Кому же понравится такой постоянный контроль?
Дэниел же деда обожает. Хотя тоже ни одного шага без его совета не делает. Джесси уверена, что и женитьба на ней, дочери Роджера Корна, владельца шоколадной фабрики, на которой работает большая часть жителей Биттауна, не раз обсуждалась Дэниелом с дедом. И если Дэниел сделал предложение Джесси Корн, то только с позволения и одобрения деда.
4
Незаметно для себя Джесси заснула, а когда проснулась, за окном уже стемнело. В доме стояла тишина. Отец и мать, скорее всего, в библиотеке, обсуждают сегодняшние дела и расшатанные нервы Джесси. Кристи уже легла спать. Надо было бы, конечно, у девчонки прощения попросить, но это можно сделать и завтра.
Джесси встала с кровати и прошла в ванную. Включила воду, умылась. Долго рассматривала себя в зеркале, занимавшем всю заднюю стену. Лицо после сна припухшее, глаза покраснели. Джесси показала отражению язык, оставшись недовольной своим видом, и отвернулась.
Среди подруг Джесси считалась красавицей. В выпускном классе ее даже выбрали Мисс школы. Глупый конкурс тогда получился. Участвовать в нем ее уговорила Бетти. Джесси долго сопротивлялась, считая конкурсы красоты напрасной тратой времени. Все в них было ненастоящим. И корона, которую надели на голову Джесси, как победительнице, была подделкой. По возвращении домой Джесси отдала корону, обклеенную фальшивыми брильянтами, Кристи. Та не снимала ее с головы несколько дней, даже в кровати рядом на подушку клала. Потом корона куда-то затерялась. Но Джесси совсем об этом не жалела.
Все-таки зря она заснула. Спать днем — последнее дело, чувствуешь себя после этого разбитой и злой. А впереди еще ночь. Разве заснешь, когда днем выспалась?
Можно, конечно, позвонить Дэниелу. Он с радостью примчится, тем более что на этот вечер у него планов никаких не было, и так замучает своими ласками, что сон будет крепким. Но Джесси по-прежнему не хотела его видеть.
Джесси надела джинсы и маечку, тихо спустилась по лестнице, пересекла холл
— Я прогуляюсь немного, — сказала Джесси.
— Может, выгнать из гаража «шевроле»?
Этот охранник, Джесси даже не знала его имени, поступил к ним на службу всего несколько дней назад. Подбором охраны в дом всегда занималась мать, не доверяя в этом вопросе мужу.
— Мы им платим большие деньги, — говорила она. — И я хочу, чтобы вид охранника радовал глаз.
Поэтому она и выбирала из всех претендентов самых симпатичных.
Однажды Джесси, ей было лет пятнадцать, стала свидетелем сцены, которая долгое время не уходила из ее памяти.
Вернувшись из школы раньше положенного срока, по каким-то причинам был отменен последний урок, Джесси застала мать сидящей на диване в холле. Перед ней на коленях стоял охранник и массировал ногу матери. Ее голова была запрокинута на спинку дивана и на губах играла улыбка, показавшаяся Джесси совсем непристойной. Да и вся картина выглядела какой-то неприличной, так что Джесси захотелось поскорее выбежать из дома.
— Я оступилась на лестнице, — как ни в чем не бывало сказала мать, заметив Джесси. — Повредила ногу.
Охранник же, вскочив, густо покраснел. Через несколько дней тот охранник уже не работал, на его место был принят другой.
Джесси рассказала о том случае Бетти. На что подруга, глубоко вздохнув, голосом мудрой женщины заметила:
— Подумаешь. Луиза — молодая женщина, интересная и красивая, а твой папочка постоянно занят на работе. Вот и развлекается она, как может.
Тогда Джесси очень обиделась на подругу и не разговаривала с Бетти несколько дней. Потом, повзрослев, стала допускать предположение, что неспроста мать лично занимается подбором охранников.
Вот и этот новый охранник был красавчиком, правда, совсем не во вкусе Джесси.
— Не надо, — бросила она ему. — Я просто прогуляюсь.
— Как угодно, мисс.
На улице было хорошо. Дневная жара, выматывающая и расслабляющая, спала. Свежий ветерок нежно ласкал кожу. Стояла тишина.
Джесси любила это время суток, когда все вокруг засыпает. Она пошла по улице, совершенно не задумываясь, куда идет.
Конечно, можно зайти к Бетти. Но болтать ни о чем и выслушивать радостные возгласы по случаю ее замужества не хотелось. Джесси вообще ничего не хотелось. Просто брести по вечернему городу, не спеша — это было самое лучшее. Свое состояние она определила, как расслабленно-возвышенное, когда не хочется совершать никаких лишних движений, действий. Даже думать не хочется.
Джесси и не заметила, как дошла до городского парка. А когда осознала, куда ее привели ноги, резко остановилась.
А я ведь специально пришла сюда, промелькнуло в голове у Джесси.
И от этой мысли по телу пробежала сладкая дрожь. Как наяву перед ней предстал образ белокурого красавца в расстегнутой клетчатой рубашке. Его чувственный рот улыбался, серые глаза сверкали призывным огнем, сильные руки тянулись к ней. Картина была настолько реальной, что Джесси сделала шаг навстречу видению.