Водяная магия
Шрифт:
— Во всяком случае мы ОБЯЗАНЫ что-то сделать, — сказала Мэвис. — Ведь беда опять случилось по нашей вине.
— По моей вине, — уточнила несчастная Кэтлин. — И почему только я, за что ни возьмусь, обязательно все испорчу?
— Если не ты, это сделал бы кто-нибудь другой, — попытался утешить ее Бернард. — Так или иначе дело шло к этому. Меня вот что удивляет: почему из книг вылезли только противные персонажи? А куда подевались хорошие?
— Я могу вам это объяснить, — подал голос оин из Толстолобиков. — Есть вещи, которые понимают даже такие непробиваемые тупицы, как мы. В пещеру наверняка пробрались Люди Глубин или же их подручные,
— Да, но это значит… — начал Бернард и повернулся к распахнутым настежь воротам.
— Это значит, — подхватила его мысль Мэвис, — что мы можем сейчас пойти туда и открыть другие книги на страницах, где обитают положительные герои. Не так ли? — обратилась она к своему Толстолобику.
— Пожалуй что так, — ответил он. — Возможно, земным детям удастся открыть книги в Пещере Учености. Мы, Толстолобики, этого не умеем. И Водяные Люди не умеют тоже. Если они захотят прочесть книгу, они берут ее в городской библиотеке. Я узнал об этом совершенно случайно — нас, понятно, подобные вещи не интересуют, — остальные Толстолобики стыдливо потупили взоры. Им, похоже, было неловко за своего товарища, который оказался чересчур осведомленным и тем самым подпортил их репутацию всесторонне безграмотных и почти ничего не соображающих солдафонов.
— Тогда не будем мешкать, — сказал Фрэнсис. — Скорее в пещеру — там мы живо наберем армию для борьбы с Книжными Негодяями. В конце концов надо же как-то исправлять свои ошибки.
И они направились к воротам.
— Я полагаю, сейчас в пещере уже не осталось плохих персонажей? — спросила Мэвис все у того же самого осведомленного Толстолобика.
— Понятия не имею, — радостно сообщил тот. — Все ж таки я тупица и неуч. Однако я от кого-то слышал, что эти люди не могут выходить из своих книг, если их прежде не окликнешь по имени. Поэтому надо сперва постучать по корешку и позвать того, кто вам нужен, а затем уже открывать книгу и выпускать его наружу. По крайней мере Книжные Черви поступают именно так, и я не вижу причины, почему бы вам тоже не попробовать этот способ.
Первое, на что они обратили внимание, проникнув в Пещеру Учености, была вода — гораздо более плотная, чем та, в которой они передвигались до сих пор. Здесь они уже не могли ходить по дну, а были вынуждены пуститься вплавь. В пещере стоял полумрак, но проникавший в ворота свет позволял им различать названия книг, когда они отодвигали в сторону пучки водорослей, обильно покрывавших стены-стеллажи этого удивительного помещения.
Вы, я думаю, уже догадались, какие именно книги открывали дети. Это были Шекспир и Диккенс, Ганс Христиан Андерсен и Вальтер Скотт, Стивенсон, Жюль Верн, Дюма и Майн Рид. Они поступали так, как советовал Толстолобик: сперва стучали, затем обращались по имени к положительному персонажу и спрашивали, не согласится ли он выйти и помочь им в борьбе с плохими Книжными Людьми.
И ни один из героев не сказал «нет». Они тотчас покидали страницы своих книг и, спустившись к воротам, раскланивались и учтиво беседовали друг с другом в ожидании, когда дети закончат вербовку добровольцев в свои войска. В числе первых оказались Квентин Дорвард, Айвенго, Дэвид Копперфильд, Цезарь, Антоний, Отелло, Дик Шелтон, д'Артаньян и другие герои — список можете продолжить сами.
— Пожалуй, пока хватит, — сказал наконец Фрэнсис. — Надо оставить еще кое-кого про запас, на тот случай если сражение затянется.
Спускаясь
Дети с гордостью вступили в пределы королевства во главе целой армии освободителей и направились прямиком ко дворцу. Приблизившись к аванпостам, они сказали пароль: «Слава». «Честь», — прозвучало в ответ, и часовые пропустили их к королеве.
— Мы привели подкрепление, — произнес Фрэнк, и королева, взглянув на лица вновь прибывших воинов, сказала только два слова:
— Мы спасены.
Книжные Злодеи не стали атаковать королевский дворец. Вместо этого они разбрелись по его окрестностям, нападая на одиноких граждан и уничтожая всякую попадавшуюся на их пути красивую вещь — эти люди всей душой ненавидели красоту. После этого они собрались на митинг в дворцовом парке неподалеку от того самого бассейна, где в прежние времена принцессы несли дежурство у истоков земных рек, и начали все одновременно произносить бестолково-хвастливые речи, пытаясь перекричать друг друга — уж очень им нравилось звучание собственных гнусавых и визгливых голосов, гомон которых достигал аж самых дальних помещений дворца.
Между тем армия положительных героев выстроилась перед королевой, ожидая ее распоряжений. В целом это зрелище сильно напоминало карнавальный парад масок: Георгий-Победоносец в своем боевом облачении, Жанна д'Арк в стальных доспехах, множество шляп с плюмажами, мушкетерских плащей, кружевных манжет, кирас и шлемов — здесь были и суровые римские воины, и флегматичные английские джентльмены и галантные французские кавалеры. Однако, несмотря на различие костюмов, все они выглядели единой сплоченной армией, поскольку на всех без исключения лицах лежала одна и та же печать благородства и отваги, что вполне заменяло им одинаковую униформу.
— Вы можете действовать так, как сочтете нужным, — сказала королева, обращаясь к бледному человеку с резкими чертами лица, одетому в римскую тунику. — Я не рискну учить военному искусству самого Юлия Цезаря.
— Я полагаю, — ответил тот, — что с таким славным войском мы без особых хлопот одолеем этих захватчиков и прогоним их обратно в пещеру, но при этом мы и сами должны будем вернуться в те книги, откуда нас вызвали ваши молодые друзья. Мы справимся с мужчинами — судя по их виду, это будет нетрудно сделать, — но Цезарь не воюет с женщинами, а их у противника предостаточно, тогда как на нашей стороне их очень мало — хотя каждая, безусловно, имеет в груди сердце львицы.
Произнося этот комплимент, он слегка поклонился стоявшей поблизости Жанне д'Арк и получил от нее в ответ улыбку, ослепительную как лезвие ее обнаженного меча.
— И сколько же всего среди вас женщин? — спросила королева.
— Трое, — ответила Жанна. — Царица Боадицея, Торфрида и я.
— Но каждая из нас, — вскричала Торфрида, — способна расправиться с сотней подобных пародий на женщину! Дайте нам кнуты вместо мечей, и мы загоним их на книжные полки как пастухи загоняют в хлев стадо скота.