Водяной меня побери

Ога Анна

— Видела, — ошарашено ответила она, — очень.

— Да? — искренне удивилась я, — где? — и стала бродить взглядом по гостям.

— Так вот она, передо мной стоит…

3.3

— Где? — оглянулась я, а когда увидела, что она пялится прямо на меня, нервно улыбнулась, — что ты так смотришь?

— Разве невеста не ты?

— Неееет, — истерично хихикнула я, — я бы наверняка знала об этом, если бы вдруг решила выйти замуж. Меня Ной попросил подготовить все к торжеству, — остановилась я и задумалась, — сказал, что в полночь со мной рассчитается, — чуть медленнее говорила,

будто пробовала на вкус слова, — а в качестве благодарности и залога оставил этот браслет, — посмотрела на руку.

Осознание маленькими шажочками пробиралось к моему разуму и тихонечко открыло дверь в реальность.

Меня прямо сейчас хотят взять в жены, не спросив, насильно.

Ноги подкосились, голова закружилась, и дальнейшие действия происходили, как в тумане. Вот Анисья снимает с меня этот чертов браслет и куда-то тащит. Видимо к выходу. Пытается спасти меня. Я оглядываюсь на гостей, которые провожают нас недвусмысленными взглядами и понимаю, что нам не убежать. Все знают о том, что я здесь не по своей воле и все с этим согласны, кроме нас — двух глупых дурочек. Даже Кощей, который абсолютно не заинтересован в сем действии приложил к нему руку. Про Лешего вообще молчу. Три практически самых влиятельных мужчин нашего Тридесятого сейчас состоят в сговоре.

Я влипла! Влипла по самые помидоры.

Взгляд упал на резво приближающегося Ноя. Его поступь решительная и твердая. Он настроен довести дело до конца и как бы я не сопротивлялась ему удастся это сделать. Посмотрела на рыжую девушку, которая так отчаянно пытается отвоевать меня у этих гадов и прослезилась от благодарности, которую сейчас к ней испытываю. Она единственная здесь стала на мою сторону. Единственная, кто до последнего боролся за меня. Леший увел ее. Она бросила мне печальный прощальный взгляд, умоляя не сдаваться. И я не сдамся. Я просто так не дамся!

— Пойдем, — уводил меня от любопытных глаз Ной, я, не сопротивляясь, пошла.

Хочу услышать, что мне скажет этот гаденыш.

— Я знаю, все должно быть не так, — начал он.

— Да что ты? — Съязвила я.

— Поверь, я с благими намерениями…

Мой истеричный смех вырвался из глубин, перебивая его заранее подготовленную речь.

— Ты не посмеешь со мной так поступить, — скрестила руки на груди, — ты не посмеешь.

По глазам Ноя было понятно, что он не отступит и мое давление на его несуществующую совесть не даст никаких плодов. Поэтому я решила сменить тактику и надавить на жадость.

— Пожалуйста, не делай этого!

— Прости, — доставая из кармана шприц с ярко-салатовой жидкостью, сказал он, и со всей дури впечатал его в меня, опустошая.

Я не успела среагировать. А когда все же решила что нужно делать ноги, было уже поздно. Это зелье покорности. Я поняла это потому, что прямо сейчас мое тело меня не слушает. Теперь я просто безвольная кукла, марионетка в его руках. Я все выполню в тот же час, если "Хозяин" прикажет. Скажет выйди за него. Я выйду. Скажет поцеловать — поцелую. Скажет о брачной ночи…

Слезы застыли в глазах. Я не могу даже заплакать, ведь "Хозяин" не велел.

Он подошел немного ближе и наклонился, чтобы заглянуть в лицо и убедиться, что все сработало.

— Я позже все объясню, обещаю, — он еле прикоснулся губами к моей щеке и сразу же отпрянул, будто боялся не сдержаться.

Если бы я могла я бы плюнула ему прямо в лицо. Каков подлец. Ненавижу!

Глава 4

И

вот иду я в сногсшибательном свадебном платье по ковровой дорожке, усыпанной лепестками белых роз, и понимаю, что моё тело мне не принадлежит. Он подчинил меня! Ему удалось. Я под действием заклинания грациозно двигаюсь в его сторону и счастливо улыбаюсь. Сейчас я такая, какой он меня хочет видеть — покорная. Я убью его. Определённо убью. В себя приду и расцарапаю его лицо своими наманикюренными ноготочками.

Гости приглашенные на это лжеторжество бросали безразличные взгляды в мою сторону, о чем-то перешептываясь. Им бы тоже не помешало поправить прически, а в особенности вооооон той даме в белом парике, которая откровенно насмехается над моей беспомощностью.

Уж лучше обходите меня стороной, дамочка, боюсь, не сдержусь и разукрашу вам личико.

Я подплыла, аки лебедь к алтарю и премило улыбнулась будущему мужу. А он послал свою обворожительную улыбку в ответ. Знал бы он, что я сейчас чувствую. Если бы только знал…

— Согласны ли вы, невеста, взять в мужья Водяного? — Задал вопрос поп, пребывая в полном спокойствии.

Видимо он единственный не в курсе, что происходит.

— Конечно, — неестественным для себя голосочком почти пропела я.

— Согласны ли вы, жених, взять в жены Аврору?

— Согласен! — Оскалился он.

Этот идиот просто не понимает насколько глубоко ранит меня сейчас. Что убивает меня.

— Объявляю вас мужем и женой! Жених, можете поцеловать невесту.

После этих слов, Ной, немедля подошел ко мне вплотную, обвил мою талию своими загребущими руками и поцеловал. По-настоящему поцеловал. Как целуются влюбленные пары. И самое противное то, что мое тело отвечало ему с той же страстью. Я перестала пытаться сопротивляться. Прикрыла глаза и по щеке потекла горячая слеза. Ей все же удалось пробиться сквозь пелену этой лжи. Одной ей. Ной почувствовав влагу, остановился и посмотрел мне в глаза, а я все так же улыбалась, только слеза выдавала мою боль. Он подхватил меня на руки и вынес из зала под бурные аплодисменты присутствующих.

Мы вошли в комнату для отдыха и Водяной опустил меня на кровать. Кажется, зелье перестает действовать, ведь улыбка практически сошла с моего лица. Подлец налил мне теплой воды и, достав из кармана маленькую капсулу, высыпал ее содержимое в чашку.

— Выпей, — скомандовал он и тело послушалось.

Я осушила посуду и потихоньку начала приходить в себя. Первыми вернулись руки. Я смогла пошевелить пальцами, а когда власть над телом перешла к его хозяйке окончательно, я подорвалась с места, подлетела к Ною и влепила ему пощечину, вкладывая в нее всю ненависть и боль. Красная пятерня недолго зияла на его лице. Вода его тела быстро уничтожила след моей ярости.

— Я понимаю, что ты чувствуешь… — начал он.

— Ни черта ты не понимаешь, — взревела я, умываясь слезами, которые так долго норовили вырваться наружу.

— Просто выслушай меня…

— Разговаривать нужно было до того, как ты поставил на мне своё долбанное клеймо, сказочный ты ублюдок! — Выругалась я.

— Ты бы не согласилась добровольно…

— С чего бы это, — цедила каждое слово я, — ты же самый славный парень в нашем Тридесятом. Самый верный, честный и ПОРЯДОЧНЫЙ! — Не сдержалась и выкрикнула последнее слово я. — Это же не ты на моих глазах ублажал одну из своих подружек на своем рабочем столе, в нашей фирме. Не ты их приводил туда СОТНЯМИ!