Военная история Римской империи от Марка Аврелия до Марка Макрина 161–218 гг.
Шрифт:
После сражения при Бригенционе Марк Макриний Авит Катоний Виндекс пошёл в гору, возможно, участвовал в обороне Аквилеи, получил три золотых копья и corona muralis, примерно в 168–169 годах был прокуратором Дакии Мальвензис, в 170 году был выдвинут самим императором на должность претора, став, таким образом, сенатором, а в 171 году получил пост легата Верхней Мёзии. В 175 году Виндекс стал пропретором Нижней Мёзии и консулом-суффектом. На этом посту Виндекс пал в бою.
Второй участник событий, описанных нами – Кандид, затерялся в истории и нам о нём ничего не известно.
Поражение варваров было серьёзным и на какое-то время они затихли, заключая новые союзы и накапливая силы. Таким было начало знаменитых Маркоманнских войн.
Тем временем, дождавшись весны, войска, вернувшиеся
По нашему мнению, именно чума стала основной причиной успехов задунайских племён в Маркоманнских войнах. Невозможно представить, чтобы обычные варвары смогли прорваться в Паннонию и разрушить все основные каменные крепости, в том числе легионные, а потом заключить мир с Римом и уйти за Дунай. Но раз это было, значит защитников крепостей было много меньше, чем нападающих. То же можно сказать и о прорывах варваров в Северную Италию и Грецию. Да и обо всём остальном, произошедшем в 167–170 годах. В противном случае 10 Дунайских легионов (56000 римлян) и такое же число ауксилиариев стёрли бы варваров в порошок, как это сделали войска Виндекса.
Чтобы потерпеть такие поражения, которые Рим понёс в 167–170 годах, численность Дунайской армии должна была сократиться, как минимум, вдвое. Вероятно, в Рейнских провинциях эпидемия лютовала так же страшно, иначе Марк Аврелий смог бы перебросить оттуда на Дунай необходимые подкрепления, чего мы, однако, не наблюдаем. То же самое, видимо, касается Британии и Испании, хотя Аммиан Марцеллин, например, не упоминает их при описании распространения эпидемии [Аммиан Марцеллин XXIII, 6, 24]. Быть может, эти провинции пострадали меньше.
Эпидемия в Италии началась весной 167 года, когда потеплело и вирус, дремавший в воинах, пришедших с Востока, начал активно действовать. Войска пришли в свои провинции уже имея много больных, поэтому на Дунае, в Галлии и на Рейне чума началась практически тогда же. К лету смертельная болезнь свирепствовала уже во всех названных областях. На надгробии преторианского гвардейца из Рима почти наверняка указана одна из жертв той чумы. Гай Манлий Кассиан умер 29 июля 167 года в возрасте 21 года после двух лет службы в центурии Плацида во II Преторианской когорте [NSA-1915-39 (= AE 1916, 00047 = AE 1916,+00103).]. В Риме в день умирало до 2000 человек, в других городах и центрах скопления людей, таких, как воинские лагеря, процент смертей был не ниже. При таких условиях, месяца за три римляне могли потерять от 20 % до 40 % своих воинов в провинциях, подвергшихся затем удару варваров. Американский историк Гиллиам подсчитал, что жертвами чумы могли стать до двух миллионов человек, но, возможно, он преуменьшает ущерб [Gilliam, J. F. (1961), ‘The plague under Marcus Aurelius’, American Journal of Philology 82, 225–51].
Префектом Рейнского Германского флота в этом или предыдущем году был назначен будущий император Публий Гельвий Пертинакс. Мы знаем, что к нему на Рейн приехала мать и там умерла, не исключено, что тоже от чумы. Может быть, женщина приехала в Германию чтобы спастись от эпидемии, но нашла там лишь свою смерть.
Сам Пертинакс, к счастью, избежал заражения и выжил, как и его будущий преемник на императорском престоле Марк Дидий Юлиан.
Дидий Юлиан происходил из зажиточного и известного медиоланского рода, родился в сенаторской семье и вырос в доме Домиции Луциллы – матери Марка Аврелия. Среди его предков были консулы и префекты Рима. Отцом его был Квинт Петроний Дидий Север из знатного инсубрского рода, а матерью Эмилия Клара, внучка знаменитого юриста и сенатора Сальвия Юлиана.
В 153 году Дидий начал свою карьеру децемвиром по юридическим вопросам. В 154–156 годах он служил военным трибуном в одном из легионов (название в надписи стёрто). Домиция Луцилла помогала Дидию Юлиану и дальше. Она использовала свое влияние, чтобы Юлиан получил квестуру раньше необходимого возраста (157 г.). Затем Марк Аврелий протащил его в курульные эдилы и преторы (162 г.). В 163–164 гг. Дидий Юлиан исполнял должность легата легиона III Augusta при проконсуле Африки, в 165–166 гг.
Конечно, до германцев, сарматов и славян дошли сведения о страшной эпидемии в Империи, о буквальном вымирании римской армии. Эти известия всё изменили. Задунайские племена неожиданно получили шанс победить доселе непобедимый Рим и, как минимум, отнять у него Балканы и Предальпийские области. Всю весну и лето за Дунаем кипела подготовка к вторжению. Пока эпидемия свирепствовала, племена не могли действовать, чтобы самим не стать её жертвой, но вот когда чума поутихла, варвары решились.
Видимо, ближе к осени или уже в сентябре 167 года союз 59 варварских племён прорвал римскую границу, как минимум, от Дакии до Реции и вторгся на территорию империи.
Аквилея. Вид с юга
Главный удар был нанесён маркоманнами, квадами, лангобардами, виктуалами, гариями и некоторыми другими племенами по Верхней Паннонии. Огромная масса варваров, в основном германского происхождения, вломилась на территорию империи. Лимес был прорван, варвары заполонили Паннонию, лагеря римских войск были окружены, блокированы и частично уничтожены. Римское население Верхней Паннонии было частично истреблено, частично захвачено и уведено в плен, причём речь идёт о сотнях тысяч человек. После этого, часть варваров с семьями остались осваивать захваченную провинцию, а часть решила пойти дальше и двинулась по Янтарной дороге к Италии. Они прошли Саварию, Петовион, Целейю, Эмону и вышли к Аквилее, которую немедленно осадили. В Аквилее стояли новые легионы II Pia и III Concors, которые в обычных условиях наверняка разбили бы варваров, но теперь легионы были обескровлены чумой до такой степени, что даже не помышляли об открытом сражении и ограничивались обороной города. Тем более, что германцы и славяне II века были вооружены, оснащены и организованы куда лучше, чем 100 лет назад. Даже римские авторы признают, что варвары в Маркоманнских войнах были вооружены и организованы очень хорошо.
Не сумев взять Аквилею и оставив часть сил для её осады, варвары ринулись по Венетской равнине, круша и разоряя всё вокруг, убивая или угоняя тысячи людей, уводя на север тысячи голов скота, расхищая имущество. Скоро они уже взяли и сожгли Опитеригий и двинулись к Вероне.
По-видимому, часть варваров напала и на Далмацию. Похоже, что под Нароной или в ней самой тогда погибла когорта I Belgarum equitata, которую через несколько лет пришлось восстанавливать (см. ниже). А ведь Нарона находилась в самой глубине Далмации, и чтобы добраться до неё, варварам надо было пройти всю провинцию.
Вторым направлением удара варваров была Дакия, куда в том же сентябре 167 года с запада по долине Марисуса вторглись языги князя Банадаспа. Языги шли в Дакию с семьями и скарбом, намереваясь поселиться за Тисой. Местное римско-дакийское население они забирали в рабство. Были взяты Миция, Тибискум, Сармизегетуза. Север Дакии атаковали буры, осы, котины, очевидно, раннеславянские племена. В районе золотых приисков тогда были спрятаны много кладов, часть которых так и не была откопана. Это говорит о потерях в населении. Из тогдашних защитников Дакии нам известны ветераны Парфянской войны: легат легиона XIII Gemina Авл Юлий Помпилий Пизон и префект алы I Hispanorum Campagonum c. R. из Ветеля Гай Юлий Коринфиан, награждённый в Каппадокии за личное мужество. За сражения этого года Коринфиан был вновь отмечен. Он получил командование знаменитой алой I Batavorum milliaria civium Romanorum Pia Fidelis. Она дислоцировалась в Разбоени в Верхней Дакии.