Военная контрразведка от «Смерша» до контртеррористических операций

Бондаренко Александр Юльевич

Но версия контрразведчиков об электронном характере утечки информации требовала физического подтверждения. Опираясь на проведенные специалистами лабораторные исследования, генерал Николаев и подполковник Служилин по указанию генерала Матвеева подготовили письменную информацию командованию РВСН. Изложенные в ней доводы и аргументы убедили главкома генерала армии Владимира Федоровича Толубко, а потом и руководство Генерального штаба в необходимости осуществления масштабных организационно-технических мер, направленных на выявление канала утечки секретных сведений и надежную его защиту.

Юрий Алексеевич вспоминал: «В соответствии

с принятым решением выделенными офицерами-операторами Главного штаба с нашим участием был спланирован и проведен ряд экспериментов, суть которых сводилась к передаче на Куру обычным путем дезинформационных сведений о пусках, которых в действительности не было. Американцы прилетали как всегда. В других случаях, когда команды передавались только шифром, самолеты не появлялись. Это убеждало в том, что утечка происходит за счет линий связи, слабо защищенных аппаратурой временной стойкости. Однако ввиду большой протяженности линий связи поиск и обнаружение конкретного места съема информации затягивались».

Охота на американскую «Камбалу» — такое кодовое название получила операция — была взята на контроль руководством КГБ СССР В 3-м управлении в срочном порядке приступили к разработке оперативных и организационно-технических мер, направленных на ограничение возможностей американской разведки по получению информации об испытаниях ракет. Тем не менее, несмотря на то что значительная часть переговоров, связанных с подготовкой и проведением пусков, велась с помощью шифрованной связи, РС-135 по-прежнему, правда, уже не с такой частотой, как прежде, продолжали появляться в небе у Камчатки.

Временное прекращение пусков ракет привело бы к срыву программы поставки в РВСН ракетных комплексов — а ведь решение о постановке БРК на боевое дежурство в войска принималось в Политбюро ЦК КПСС. Возможностей закрыть небо от электронных щупальцев американской разведки непроницаемым щитом не имели ни военные, ни технические специалисты. Оставался единственный выход: как можно скорее отыскать «электронного жука», который снабжал информацией американскую разведку.

В этих целях в 3-м управлении была создана оперативная группа во главе с генералом Николаевым. Впереди ее ждала кропотливая, требующая большого терпения и выдержки работа. С помощью технических специалистов контрразведчикам предстояло обследовать десятки тысяч километров линий связи — от Плесецка до Байконура, Капустина Яра и до Куры. Не просто обследовать, а буквально процедить каждый метр кабельных линий, чтобы отыскать электронную «закладку» американской разведки, которая «скачивала» передаваемую информацию и потом «выстреливала» ее на спутник.

Эта работа дополнительно осложнялась еще и тем, что, как отмечал Юрий Алексеевич: «На некоторых участках линий связи проложенных кабелей не имелось, ввиду чего применялись радиорелейные вставки, где информация реально могла перехватываться с помощью спутника. Нельзя было исключать и непосредственного подключения где-либо к кабелю, особенно на подводном его участке, на дне Охотского моря».

День за днем, километр за километром оперативно-технические группы тщательно обследовали линии связи. Мимо их внимания не проходила ни одна подозрительная мелочь — радиоэлектронная закладка могла быть закамуфлирована под что угодно. Ею мог оказаться обыкновенный пенек, поставленный вблизи пункта ретрансляции или усиления сигнала. Кстати, один такой «радиоэлектронный пенек» незадолго до этого был обнаружен в Подмосковье, вблизи пункта

боевого управления системой ПВО.

С особой тщательностью поисковые группы обследовали каналы связи в европейской части страны, в районах, открытых для посещения иностранцами. В штабе розыска электронной закладки обоснованно полагали, что именно там было наиболее вероятно ее нахождение: проведенное в спецлабораториях исследование подмосковного «пенька» показало, что его установка и последующее техническое обслуживание требовало специфических и глубоких знаний. Выполнение такой задачи где-нибудь в Омской или Иркутской областях вряд ли было по силам даже самому подготовленному агенту — ее могли решить только специалисты, имевшиеся в посольстве США в Москве.

Такой вывод специалистов, подкрепленный оперативной практикой самих контрразведчиков, позволил значительно сузить район поиска. Основываясь на нем, группа генерала Николаева подняла из архива данные на все поездки сотрудников американского посольства — в первую очередь тех, кто подозревался в проведении разведывательной деятельности, — совершенные за последние два года на территории СССР Путем сопоставительного анализа маршрутов их движения и прохождения каналов связи были выделены те места, где они пересекались…

Казалось бы, такой подход являлся наиболее оптимальным, но ожидаемого результата он не принес. Европейская часть страны оказалась «чистой» от американских «жучков». По мере того как направление поиска все дальше смещалось на восток, у Юрия Алексеевича и его подчиненных все меньше оставалось надежды на удачное завершение этой операции. Пессимисты грешили на то, что «закладку» проморгали, предлагали вернуться в исходное положение и все повторить сначала. Оптимисты не теряли надежды и стояли на том, что не следует шарахаться из стороны в сторону, а необходимо последовательно продолжать дальнейший поиск.

В конце сентября 1981 года поисковые группы вышли на берег Охотского моря, по дну которого пролегал последний участок магистрального кабеля связи. Стояла глубокая осень. Холодные дожди сменялись шквалистыми ветрами и свирепыми штормами. В этих условиях предстояло обследовать участок дна протяженностью в несколько сот километров — от пункта Оха-Ола вблизи Магадана и до Усть-Хайрюзово на Камчатке.

К работам были привлечены значительные силы и средства: специальные суда Краснознаменного Тихоокенского флота и ряда гражданских организаций, имевших в своем распоряжении гидролокаторы, телевизионные системы и другие средства подводного оптического и акустического обнаружения. Наряду с ними задействовались специальные автономные глубоководные аппараты, а также опытные водолазы из отряда гидронавтов.

Наступившие холода и непогода зачастую вынуждали контрразведчиков, военных моряков и гражданских специалистов трудиться в условиях, связанных с риском для жизни. И чем меньше оставалось километров необследованной кабельной линии, тем труднее становилось работать. С севера все чаще налетали снежные заряды, принося леденящее дыхание близкой зимы, штормящее море лишь на короткое время позволяло заглядывать в свои глубины…

С утра 20 октября 1981 года с материка подул ветер и разогнал низко нависшие над морем тучи. К девяти часам проглянуло тусклое осеннее солнце, горизонт прояснился. На борту кабельного судна Тихоокеанского флота «Тавда» все пришло в движение. Команда и отряд гидронавтов спешили воспользоваться погодным «окном» и обследовать один из последних участков кабельной линии, находившийся в нейтральных водах.