Военно-Морской Исекай
Шрифт:
– Есть старший брат, - ответил я. – Да и родители у меня не бедствуют. А к чему этот допрос, Ким?
– Просто у меня к тебе есть выгодное предложение, - голос магички чуть дрогнул, а ее лицо слегка покраснело от смущения. – Зачем тебе возвращаться домой, если у тебя там никого нет? Давай лучше построим вместе здесь свой дом? Ты и я?
– Чего?... Погоди... ты меня случайно не в мужья зовешь? – оторопел я от такого поворота.
– Ты все правильно понял, - кивнула магичка. – Мы друг другу подходим. Мне кажется, что ты будешь мне хорошим мужем, Леша. А я обещаю, что стану тебе верной женой и буду о тебе заботиться до конца жизни. Кроме того, ты маг с редким даром, здесь это ценится, - похоже, Кима размышляла об этом уже давно и теперь говорила уверенно.
– Твоему дару
– Я для этого гожусь. Кроме того, что тебе делать одному в твоем мире, где дар не работает? После того, как все закончится, мы вложим деньги в мое дело, и у нас с тобой будет большой дом, земля, хозяйство, много слуг и уважение людей со всей округи. А еще у нас родятся талантливые дети – маги. Подумай, Леша, это хорошее предложение.
– Хорошее, - согласился я. – Наверное. Но у вас нету интернета! Где я залипать буду? А еще у нас в мире в таких случаях говорят о любви, а не о выгоде.
– Мы не в твоем мире, - наставительно ответила магичка. – Про интернет я ничего не понимаю. А любовь - это блажь для дураков и богатых бездельников. Я тебе не глупую любовь предлагаю, а честный супружеский союз на всю жизнь. Хорошо обдуманный и выгодный обоим.
– Нельзя же все сводить к деньгам и выгоде...
– Конечно можно! Ты, наверное, ни разу не голодал по весне, когда в доме не осталось ни горсти зерна, младшие братья просят еды, а живот пучит от голодухи, - поморщилась магичка. – Вот и говоришь ерунду. Или же... говоря о любви, ты имеешь в виду то, что муж и жена делают в постели? В такой любви я после свадьбы постараюсь тебя удовлетворить, как сумею.
Магичка подняла голову, внимательно посмотрела мне в глаза, а потом вдруг обняла за плечи и поцеловала прямо в губы. Сопротивляться я не стал, просто не нашел ни одной причины этого делать. Пусть высокая, широкобедрая с крепкой грудью и тонкой талией Кима немного не в моем вкусе – мне всегда больше нравилисьхуденькие скромницы, но... какое это сейчас имеет значение? Да и оттолкнуть женщину в такой момент означает стать ее врагом, а подобной глупости я совершать не собирался. В результате поцелуй вышел долгим и крепким, хотя Киме явно недоставало опыта – похоже, она целовалась чуть ли не в первый раз в жизни.
– Эй! – раздался вдруг откуда-то сбоку голос Альтры. – Вы чем это тут с Алексеем занимаетесь?
Кима разом отпрянула от меня, прервав поцелуй, а я повернулся в сторону «ушастой». Та стояла, уперев руки в бока и смотрела на Киму возмущенным взглядом.
– Не видишь, разве? Гранатомет собираем, - пояснил я, показав на лежавшие у наших ног детали.
– Тебе какое дело, эльфа?! Ты куда шла? Гальюн драить? Вот и иди дальше! – прошипела Кима.
– Не надо так злиться, госпожа магичка, - медовым голоском ответила Альтра. – Я восхищена вашей смелостью в выборе цели – нацелиться на такого жениха надо решиться! И желаю вам успеха в столь трудном начинании. Просто господин капитан предупреждал всех о том, что «никаких шашней» быть не должно. Особенно во время выходов на задания. Соблюдать дисциплину на борту в наших общих интересах.
– Ладно, Кима, пошли вниз, - поднялся я с палубы. – Через десять минут обед, не будем опаздывать. Чтобы вытащить эту долбанную треногу из «киселя», нам обоим нужно хорошенько подкрепиться...
– Пошли, - кивнула Кима. – Но ты подумай над моим предложением. И дай мне свой ответ, когда все закончится.
Первые несколько дней нашего плавания к архипелагу Холинон прошли без приключений. «Истра» шла экономичным ходом, по возможности сберегая топливо. Карта с лоцией островов была куплена за четыреста эрисов в кабаке торгового порта у двоюродного брата одного из чинов городской таможни, тайно. Но Кима с Ильгой проверили ее подлинность – копия оказалась идентичной настоящей, из архива городского совета, о чем говорили магические печати на волшебном документе. Госпожу Файме в известность об отплытии мы ставить не стали, уйдя из порта втихую. Если вернемся с кладом – то все уладим, дав чиновнице долю малую, а если нет... тогда и заботиться не о чем. После того, как мы получили выкуп за Альтру, траулер задержался в
Погода поначалу стояла хорошая, и я в основном отдыхал, греясь на солнышке: сидел на палубе после очередного использования своего дара, приходя в себя и любуясь океаном. А заодно продолжал потихоньку вооружать нашу маленькую компанию. После автоматического гранатомета я достал еще четыре «шмеля», а затем, чувствуя, что таская такую тяжесть скоро окончательно надорвусь, занялся всякой мелочевкой вроде патронов, гранат, стрелковки и амуниции. По деталям тащить автомат или пулемет было проще и удобнее.
Поскольку девушек у нас на пароходе теперь стало аж трое, кэп предложил им занять одну из двух четырехместных кают, уступив двухместную механикам. Но эльфа, поглядев на недовольные лица магичек, заявила, что вполне уживется и с парнями. Дескать, за свою девичью честь она не боится, потому что если кто из нас к ней сдуру будет приставать, то она немедленно поставит ловеласу ментальный блок на полную и вечную импотенцию, и будет в своем праве. И вообще, по мозгам шарахнет магией так, что мало не покажется. Но сама мужиков провоцировать не станет и вообще – она неплохой сосед, скромный и добрый. После чего переехала в нашу с Сашкой и Ильей каюту, заняв последнюю свободную верхнюю койку. И не обманула, - проблем нам она действительно не доставила. Вела себя тихо и скромно, никому не мешала. Более того, старалась быть полезной, выполняя мелкие поручения кэпа и механиков, и взяв на себя заодно посильную уборку судна, расхаживая по траулеру в купленном специально для нее глухом комбинезоне. А так же посещала лекции и занятия, которые для нас с Ильей и магичек устраивали в свободное время моряки, и училась наравне со всеми, заучивая наизусть порядок действий при швартовке, подъему и опусканию якоря, или тренируясьработе с палубными машинами.
Но все хорошее когда-то кончается, подошло к концу и наше спокойное путешествие. За последние триста миль от архипелага погода начала портиться и заметно посвежело. Сначала небо заволокло серыми тучами, затем поднялась волна, траулер начало ощутимо качать, а на следующие сутки и вовсе начался настоящий шторм. Не слишком сильный, по словам старпома баллов на шесть-семь, но мне с непривычки казалось, что качает на все двенадцать! Очень уж сильно доставалось нашему невеликому пароходику. От ударов массы воды по корпусу траулер бывало весь дрожал и страшно проваливался вниз, зарываясь носом в волну! И так час за часом! Водой порою заливало всю палубу, и я всерьез боялся, что мы сейчас тут же и утонем. Да еще у нас с Ильей разыгралась морская болезнь – оказалось, что длительные «американские горки» на волнах могут расшатать даже очень крепкий вестибулярный аппарат. Теперь мы с бывшим крановщиком лежали на койках, блевали по очереди в санузле, или ходили с серыми лицами, с трудом справляясь с тошнотой. Альтра выглядела не лучше и блевала вместе с нами…
Впрочем, Максимыч шторму был скорее рад.
– Ерунда, Леша, - спокойно говорил он, твердо стоя за штурвалом на мостике и глядя в залитое водой стекло, с которой едва справлялись работающие в максимальном режиме стеклоочистители. – Наш пароход новенький и крепкий. Пусть маленький, но мореходный, построенный для северных широт. Там волны размером с колхозный сарай – обычное дело. Качать волнами траулер может как угодно, но перевернуть - нет. Зато к островам подойдем скрытно, эльфийские патрули сейчас заняты своими проблемами и им не до нас. Если они в море, то идут под штормовыми парусами и сильно ограничены в маневре. Вот только горючки мы слишком много расходуем...
Когда на горизонте показались первые острова Холинона, небо очистилось, шторм утих до четырех баллов, а меня, наконец, перестало так сильно тошнить. На мостике уже был проложен курс к цели – небольшому островку на краю архипелага, который уверенно указала на магической схеме Альтра. Идти до него оставалось часа четыре, радар показывал отсутствие чужих кораблей в радиусе двенадцати миль, и я уже было понадеялся, что в этот раз все обойдется без приключений, как стоящая в уголке и напряженно всматривающаяся в океан Кима вздрогнула всем телом и подняла вверх неярко засветившийся жезл.